— Констанс, — позвала она. Но обиженный мужчина демонстративно не поворачивался. — Констанс…
— Что еще? — зло спросил он.
Гермия решила уладить миром их неожиданно вспыхнувший конфликт.
— Брось дуться. Ты что-то напутал. Этот напиток легкий, и в нем, кажется, совсем нет алкоголя. Какой-то сок…
Констанс ехидно усмехнулся. Теперь серые глаза смотрели совершенно по-другому. Шаловливый огонек, который так часто согревал этот взгляд, сбил Гермию с толку.
— Чего это ты развеселился?
— Кажется, мое мнение тебя не интересует… Ты пей, пей…
Гермия пожала плечами и сделала очередной глоток. Через несколько минут ее чаша была пуста, b Гермии захотелось еще. Гулять, так гулять, решила Гермия и протянула руку к драконьей шее. В конце концов, после того, что она пережила, ей просто необходимо отдохнуть. Ни о чем не думать.
Краем глаза Констанс наблюдал за действиями Гермии. Завтра ей придется серьезно пожалеть о том, что она его не послушала. Но это будет завтра, а сегодня пусть развлекается, как хочет. И потом, ей действительно нужно отдохнуть. А этот напиток поможет ей расслабиться. Обидно только, что она никогда его не слушает. Так, как будто он ничего не знает. Как будто он, Констанс Флэтч, пустое место, ноль без палочки… Хотя, скорее всего, Гермия так не считает. Просто она привыкла доверять только своим ощущениям. Жаль, очень жаль. Иногда бывает полезно послушать других… Может быть, этот случай послужит ей уроком…
За рисовым пиршеством последовали танцы. Кто-то пускал в алеющее небо воздушных змеев, и они взмывали в высь, разноцветные, пестрые, разрезали воздух своими яркими крыльями и хвостами. Китали и Бола соорудили огромный желтый фонарь, который был запущен одним из первых. На фоне пунцовых облаков он смотрелся очень красиво. Большой желтый шар из какой-то особой гофрированной бумаги был похож на солнце. А настоящее солнце тем временем постепенно уплывало за горизонт.
«Легкий» напиток подействовал на Гермию неожиданно. Пока она сидела за столом, ей казалось, что она совсем не пьянеет, но стоило только встать… Она сразу же почувствовала себя совершенно другим человеком. В ней проснулся маленький бесенок, которому очень хотелось шутить и проказничать. Чем Гермия и занялась…
Поскольку шутить с людьми незнакомыми ей, даже несмотря на действие напитка, было неловко, то объектом для своих шалостей она избрала Констанса. Тот, в принципе, был готов к такому повороту событий, потому что с самого начала знал, как этот «эликсир» подействует на Гермию.
Миринго, так назывался напиток комодцев, обладал уникальным действием: он не только опьянял человека, но и пробуждал в нем желание веселиться, шутить и проказничать.