Некоторое время он не поднимал глаз и только барабанил пальцами по столу, как бы наблюдая за собственными ногтями. Мне даже показалось, что он забыл о моем существовании и увлеченно занимается любимым делом.
— Простите, — так и сказал я ему, — вы не слишком заняты? Может быть, я в следующий раз загляну?
Он поднял на меня глаза. Не знаю, я ли подвиг его, но он показался вполне созревшим для разговора.
— Ну? — произнес он.
Начало, надо сказать, не оригинальное. Так начинают, когда хотят, чтобы начинал другой.
— Что? — сказал я.
— Что скажете? — смотрел он на меня.
Я пожал плечами.
— А что я могу сказать? Сидит человек в тюрьме практически ни за что. Любой с ума сойдет.
Он вскинул брови.
— Вы считаете рассказанное им выдумкой? — удивился он.
Я тоже как бы удивился.
— А разве к этому можно относиться как-то иначе? — Я изо всех сил старался, чтобы мое недоумение выглядело как можно натуральнее. — Какие-то бомбы, какое-то предательство. Он думает, что он мессия.
Между прочим, так оно и было, но это — именно между прочим.
Генерал еще некоторое время помолчал, а потом усмехнулся и покачал головой:
— Не пойдет, Александр Борисович.
— Не пойдет? — переспросил я. — А что — не пойдет?
— Вот это самое, — туманно ответил он и пояснил: — Разговор такой не пойдет. Мы же с вами серьезные люди, правда? Вот и давайте говорить серьезно.
— Давайте, — с готовностью согласился я.
Он кивнул.
— Итак, — снова начал он, но уже более решительно, — вы, очевидно, поняли, что Аничкин действительно спрятал где-то очень опасный груз? Не так ли?
— Неужели? — поразился я.
Он с размаха опустил на стол свой огромный кулак. Стекло на столе треснуло, часы на стене пискнули, а я вздрогнул. Интересно, бьет ли он своих подчиненных?
— Хватит! — сердито заговорил он. — Давайте говорить по существу.
Не люблю, когда на меня кричат, пусть даже это генералы. Хватит с меня Меркулова.
— Может быть, я пойду? — сказал я. — У вас, кажется, плохое настроение.
И начал тихо-тихо приподниматься.
— Ладно уж… Не уходите! — остановил он меня. — Послушайте, Турецкий, я навел тут о вас справки, так что вы меня не обманете.
— Да? — только и сказал я.
— Да! — Он жестко смотрел на меня. — Так вот. Работник вы способный, к делу своему относитесь довольно профессионально, но вот в личной жизни вы далеко не образец для подражания.
— У каждого свои недостатки, — пробормотал я. — Все мы человеки, так сказать.
— Честно говоря, я не рекомендовал бы вас своей дочери, — упрямо продолжал он. Чего он хочет? Кто же так вербует в свои ряды? — Не нравится мне ваше поведение с женщинами.