Лиля быстро пообедала на кухне, оделась и поехала в Лефортово, чтобы забрать оттуда Зеркалову. Ей не хотелось видеть физиономию Турецкого после того, как он проснется. Ей было ясно, как в зеркале, что продолжения у их романа нет. После сегодняшнего бравый «важняк» будет избегать ее как черт ладана, а это и смешно, и поделать ничего нельзя. Лиля кое-что понимала в людях, чтобы не питать иллюзий по поводу Турецкого, — и, как позже выяснится, она была права, оставив сухо-официальную записку: «Александр Борисович, уходя, пожалуйста, просто захлопните дверь». С этого сухого и делового тона им больше никогда не сбиться.
Смешно, думала Лиля, что во всей этой анекдотической истории в выигрыше осталась его жена.
Перед глазами Татьяны Зеркаловой успели поменяться люди, ожидавшие своей очереди на свидание, а очередь Тани так и не наступила. Охранники, вызывающие посетителей в комнату для свиданий, упорно пропускали ее фамилию в общем списке. Прошел час, другой, третий… Сначала Таня вздрагивала и вертела головой, боясь, что при оглашении не услышала собственной фамилии, затем уже совершенно не слушала, что выкрикивают охранники. Она устала, впала в апатию и продолжала сидеть и ждать, тупо ждать своей очереди, которая никогда не наступит.
Увидев Лилю, она встрепенулась и вцепилась в нее, как в последнюю надежду.
— Тсс! — зашипела Лиля. — Сейчас я схожу узнаю.
Она зашла к начальнику изолятора — подчиненному своего бывшего любовника — и полчаса пила с ним кофе и болтала, перемывая косточки общим знакомым. После чего, посвежевшая и приободрившаяся, в который раз убедившись в неотразимости своих чар на сильную половину мира сего, вышла к Зеркаловой со словами:
— Идите домой. Ничего не получилось. — И, проводив Татьяну до ворот Лефортова, рассталась с нею как с лучшей подругой, с тем чтобы через минуту забыть навсегда о ее существовании.
1
Задумано все было вроде неплохо. Простенько и со вкусом. Нет, что ни говори, а работать в ФСБ тоже умеют, не хуже, чем в Генпрокуратуре.
Накануне я имел долгую и изнурительную беседу с Меркуловым и Грязновым, на присутствии которого в кабинете Кости настоял я. Впрочем, уговаривать Меркулова насчет Славы мне долго не пришлось.
Мой рассказ оба они выслушали с каменными лицами. И про визит к Аничкину, и про последовавший вслед за ним визит к генералу Петрову. Когда я закончил, Меркулов кратко меня похвалил:
— Молодец.
На что Грязнов заметил:
— Не уверен. Что-то я не пойму. Ты продался, что ли?
— Костя, объясни ему, — обиделся я.
Меркулов так же кратко и немногословно объяснил Грязнову то, что он не смог понять: