— Разумно, — кивнул Меркулов. — Если уж в нашей системе возможно предательство, то в детективном агентстве, пусть даже это твоя знаменитая «Глория», — тем более.
— Тем менее! — возразил я. — Они не за идею работают, а за деньги. Так что они меньше подвержены вирусу предательства, чем мы.
Грязнов промолчал, но я поймал взгляд, которым он меня как бы поблагодарил.
— Что ж, — сказал Меркулов. — Давайте подведем итоги нашего блицсовещания…
— Минуточку… — Заговорил вдруг Грязнов. — Мы еще не поговорили о деле Борисова.
— Точно! — согласился я. — И о таинственном ключе, найденном в больничной утке.
— А что такое? — заинтересовался Меркулов.
— Ты что, ничего не доложил? — удивленно посмотрел на меня Грязнов. — Ну, работничек…
— Костя, чего это он пристал ко мне? — Я спокойно посмотрел на своего начальника.
Грязнов сказал:
— А что вам известно о бандитском авторитете по имени Эдуард Лапшин?
Костя покачал головой:
— Ничего.
— Есть оперативные данные, — медленно говорил Грязнов, — что банда этого Лапшина имеет касательство к нашему делу.
— Вот как? — отозвался Костя Меркулов. — Каким образом?
— В квартире убитого Смирнова наши эксперты из НТО обнаружили его пальчики. И еще. В день убийства Борисова, буквально за час до его убийства, один из наших агентов видел в этом госпитале некоего Волоху.
— А это что за птица? — спросил Меркулов.
— Волоха — вор в законе, один из ближайших подручных Эдуарда Лапшина. На его совести немало мокрых дел. Правда, и у его босса их не меньше.
Мы немного помолчали, а потом заговорил Костя.
— Интересно, — сказал он, — очень интересно. Это раскрывает новую грань так называемого Стратегического управления.
— Какую именно грань? — спросил я.
— Они не гнушаются ничем. И действуют руками отпетых, заурядных уголовников, — ответил Меркулов.
— Лапшин — не заурядный уголовник, — возразил Грязнов. — Он птица высокого полета.
Но у Меркулова на этот счет был свой, особый, взгляд.
— Незаурядных уголовников не бывает, — упрямо проговорил он. — Все они — примитивные сволочи.
Грязнов пожал плечами и не стал спорить.
— Ну и что этот Лапшин? — спросил я. — Какая все-таки связь?
— Ты не понял? — удивился Грязнов. — А Смирнов? А Борисов?
— Ключ тут при чем? — спросил я.
— Да, ключ, — согласился он. — С ключом проблема. Мы уверены на сто процентов, что это обычный ключ от одной из ячеек камеры хранения. Но где эта ячейка, на каком вокзале — тайна сия велика есть.
— Стоп! — тихо произнес я. — Погоди-ка. Погоди-ка. Погоди-ка!
Они с недоумением на меня смотрели.
— Что ты заладил? — спросил раздраженно Меркулов. — Чего годить-то?