— Да пребудет с вами Господь, — прошептал тот.
Леонора разглядела, как в руке у нищего блеснуло серебро. Она еще не пришла в себя, но заметила жест Ферруччо.
— Ты дал ему венецианскую лиру. Если он не пропьет ее в ближайшем кабаке, то ему хватит этого на месяц.
— Лучше пусть купит подарок своей подружке.
— Не понимаю.
— Это мой человек. Я хорошо ему плачу, — сказал Ферруччо. — Его задача — идти за нами следом. Когда я останавливаюсь, чтобы ему подать, а он отвечает: «Да пребудет с вами Господь», значит, опасности нет. Если же скажет: «Да хранит вас Господь», значит, за нами слежка. На сегодня нам бояться нечего.
* * *
До самого дома Леонора не промолвила ни слова. Она только еле слышно поблагодарила, когда Ферруччо легко приподнял ее и перенес через грязную лужу.
Обедать де Мола не остался. Отдавая распоряжения служанке, Леонора с подозрением покосилась на него. Он перечитал письмо графа, сжег его, попрощался и вышел. Из стойла за домом Ферруччо вывел крепкого неаполитанского жеребца серой масти с грубо вырубленной головой. Он давно его не седлал и теперь старался задобрить кусочком сахара и яблоком. Конь явно обиделся и поначалу не позволял себя оседлать. Он даже пытался сбросить всадника, мотал головой и глядел так, словно его не узнавал.
— Хоть ты меня не расстраивай, — сказал де Мола и погладил коня по крепкой шее. — Я на тебя рассчитываю.
Неспешной рысью он направил жеребца к Новой Аппиевой дороге, на Сант-Андреа. Семейство Медичи недавно открыло там небольшой банк, которым пользовались в основном торговцы и ростовщики. Телохранители отгоняли от них нищих и грабителей. В этом банке граф Мирандола открыл на его имя солидный счет для нужд Леоноры и самого де Мола. Но Ферруччо не нуждался в деньгах. Служба при Лоренцо приносила ему гораздо больше, чем он мог рассчитывать, хотя вот уже несколько месяцев он не получал никаких поручений.
Последним заданием была охрана графа. Де Мола спросил себя, не дошли ли до ушей Лоренцо слухи об их дружбе. Может, именно поэтому в его услугах перестали нуждаться? Но оно и к лучшему. То, что он делал для Джованни и Леоноры, с лихвой его вознаграждало. Ферруччо был жив, полезен и важен для кого-то.
Он проклинал себя за то, что не увел Леонору вовремя и позволил ей смотреть на пытку маятником, хотя, скорее всего, она не отдавала себе отчета в том, за каким ужасом наблюдала. Де Мола хорошо знал эту методику. Так палачи выбивали признания у самых упорных шпионов. После нескольких минут раскачки человек теряет ориентацию в пространстве, разум его слабеет, а если пытка длится долго, то он и вовсе теряет рассудок. Эти женщины были всего лишь проститутками. Они могли сознаться только в том, что вступали в телесную близость с сатаной.