— Граф, могу я кое-что спросить? — сказал Ферруччо, вытирая соус с тарелки кусочком хлеба. — Почему к вам проявляется такое повышенное внимание? Если вы не ответите, я не обижусь, это ваше право, но мне просто любопытно.
Джованни помедлил, но этот человек ему нравился.
— Вы не поверите, Ферруччо, но меня погубило любопытство. Я ни за что не смог бы его преодолеть. Постараюсь рассказать вам все, насколько смогу. Дело во мне и в книге, которую я написал.
— В той, что вы носите при себе?
— При мне нет никакой книги.
— Граф, вы первый человек, которого я защищаю с удовольствием. Вы ловки, умны, говорите мало, никогда не болтаете глупостей и ничему не удивляетесь, словно прожили уже сто лет, хотя выглядите совсем мальчишкой.
— Благодарю вас. Я тоже восхищаюсь вашим мужеством и… возможностями.
— Но пока не можете понять, стоит ли мне доверять, ведь так? Я понимаю. Но я видел у вас маленький цилиндр, который вы так бережете, будто в нем мощи Спасителя. У него нет пробки, он не содержит жидкость. То, что там лежит, громыхает как палка, хотя и не оружие. Пожалуйста, не хотите — не говорите, но не насмехайтесь надо мной. Если бы в мои задачи входило завладеть этой штукой, то, прошу прощения, я уже давно это сделал бы. И для меня вопрос был бы закрыт.
Мирандола по достоинству оценил слова своего спутника, а тот принялся с аппетитом обгладывать истекающие жиром кабаньи ребрышки.
— В Талмуде, священной книге евреев, где изложены дискуссии между мудрецами и учителями, написано, что правы не святые, а те, кто делает нужное дело в должное время, — сказал Пико.
Ферруччо проглотил большой кусок и перешел к другому краю ребрышка.
— Интересно. Вы что, еврей?
— Нет. А для вас была бы какая-то разница?
— Разве что я отнесся бы к вам с большей симпатией.
— А вы, случаем, не из их числа?
— Нет, но бывали дни, когда хотелось быть евреем.
— Вы дали мне все ответы, какие я хотел. Теперь я кое-что расскажу вам. Но это длинная история, Ферруччо.
— У нас есть время, граф, хотя кто-то и пытается его отнять.
Джованни налил себе вина и принялся его смаковать. Как только терпкая жидкость проникла ему в желудок, душа сразу открылась.
— Постараюсь не особенно вам наскучить. Я уже сказал, что все началось с написанной мною книги. Но это не та книга, что я ношу с собой. В цилиндре находятся естественные заключения, выводы из текста, который я опубликовал несколько недель назад. Суть обеих книг изложена в девятистах девяноста девяти тезисах.
Ферруччо заинтересованно на него посмотрел. Он не понял ни слова из того, что ему сказал Джованни, и даже не пытался это скрывать.