Таня агрессивно завопила:
– Только тебя мне не хватало с нотациями! Мне и так плохо!
Я обиделась:
– Если только меня не хватало, извини, что я тебе позвонила.
И повесила трубку. Пусть знает, как обижать подруг.
Глава 10. Прыжок в никуда
Настя переживала неподдельно и глубоко. Первая и единственная ссора с Борисом все-таки случилась, хотя ее могло и не быть. Настин эмоциональный характер проявился в неподходящий момент: на выставке работ Франциско Гойи ребята разошлись во мнениях. Настя проявила бестактность, назвав любимого художника Бориса мракобесом и сумасшедшим.
– Если в своих картинах мастер рисует чудовищ – это не обязательно демонстрация внутреннего мира, через это он показывает мир вокруг себя, полный трагизма и мрака, – терпеливо объяснял Борис Насте.
– Творчество должно нести в массы позитив и оптимизм! – по-коммунистически отрапортовала Настя. – У меня настроение испортилось и руки дрожат от страха, стоит взглянуть на эти картины! Шабаш ведьм, крысы летающие… Фу, жуть, пошли отсюда!
Но Борис уперся:
– Пытаешься быть глупее, чем ты есть на самом деле? Оптимизм приветствуется, но в разумных пределах, иначе он граничит с глупостью. Ведь существует реальный мир – жестокий и страшный. От этого не спрячешься. Посмотри на картину «Сон разума порождает чудовищ». Ты видишь здесь человека, возможно, это сам автор картины, которого атакуют разные твари. Летучие мыши, совы, чудовища – это те, с кем человек неизбежно сталкивается в своей жизни, пытается заслониться от них, но тщетно.
Настя уверенно проталкивалась к выходу из музея.
– А я не хочу впускать в себя чернуху. В другой раз пойдем на выставку Айвазовского.
– На «Девятый вал» не боишься смотреть? А вдруг смоет? – язвил Борис. Он начал злиться, а когда злился, становился колючим, как еж.
Они поругались. Настя одна уехала домой, Борис ее не проводил. Он ушел в себя, под свой панцирь. Оттуда его никто не мог извлечь. Столкнувшись с непониманием, он боялся наговорить лишнего и прятался в свой мир, погружался в эмоционально-чувственные фантазии и восстанавливал гармонию. Это знали родители и привыкли не трогать его в такие дни. Выглядел он так же, как всегда, просто ни с кем не общался. Язвительная ухмылка «не подходи», подчеркнуто вежливое обращение ко всем «господа», «не соизволите ли» и прочая отстраненность.
Одноклассники относились к нему с большим уважением и пиететом. Он был вне масс, поверх конфликтов и сплетен. Эрудиция, такт, доброта в сочетании с большой требовательностью к себе и окружающим.
Класс заметил, что Настя и Борис не вместе. Это висело в атмосфере классной комнаты. Борис был, а духа его не было. Присутствие-отсутствие обозначалось холодком с той парты, где он обычно сидел. И словно невидимый щит заслонял его от любопытных глаз, он оставался непроницаем.