Удачнее момента, чтобы смыться под шумок, и не представить. Вместе с туристами нашего теплохода человек сорок набралось. Пока Сова вычислит, кто исчез, мы уже будем далеко!
Наша дружная четверка испарилась так, что даже никто не заметил. Теперь основной задачей было успеть переплыть Волгу до возвращения экскурсии на судно.
Переведя дыхание от быстрого бега, я оценивающим взглядом измерила ширину Волги. Девчонки тоже отдышались, и Настя воскликнула:
– Ого-го! Ты не переплывешь это и за день! Тут километра два!
– Ну, за день я, может, это расстояние и одолею… Но нам нужно уложиться в два часа. Давайте поищем, в каком месте эта Волга поуже будет, – напряглась я.
– Ты обещала переплыть прямо в порту, – напомнила Таня. – Пока мы будем искать, экскурсия вернется и Сова нас заклюет.
– Что ж ей теперь – жизнью рисковать? – возмутилась Настя. – Найдем место поспокойнее и там попробуем.
Мы шли довольно долго, и по дороге Настюха сочинила японскую трехстрочную хокку: «Долго к тебе мы шли, очень устали мы, плыть начинай скорей!» Увлечение Насти японским стихосложением переросло в то, что любое событие нашей жизни мы отражали в этой стихотворной форме. Было очень смешно!
Чтобы в пути развлечься, мы подбрасывали Настюхе темы из своей жизни, а она тут же подбирала для нас личную хокку.
– Настюх! Я вот сейчас переплыву реку! Что скажешь? – кидала я ей затравку.
Прилетный дикий гусь!
Скажи мне, странствия свои
С каких ты начал лет? —
тут же выдала Настя.
– Это ты сама придумала? – удивлялась Вика, вытирая пот с верхней губы.
– Нет. Это японский поэт Исса, девятнадцатый век.
Танька еще дулась на Вику за ночной инцидент, но общий азарт взял верх, и Таня предложила свою тему:
– Когда я увижу своего милого?
Настя тут же ответила:
О, цикада, не плачь!
Нет любви без разлуки
Даже для звезд в небесах!
Мы ржали так, что в боках закололо. Сил идти больше не было, поэтому мы легли на зеленую травку и периодически прыскали со смеху.
Таня не смеялась. Ей не понравилось, что она цикада. Хотя это было очень смешно.
– Может, здесь поплывешь? Здесь вроде река поуже, – примерилась Таня к моему подвигу.
– Годится! Давайте здесь! Идти больше нет мочи, – согласилась я и начала раздеваться.
Вода была темная и мутная. Одним словом – речная. Мне приходилось далеко заплывать только в Черном море. Но море – это другое дело, в нем вода соленая и плыть легче. Правда, как-то раз я на спор с соседкой по дому переплыла Москву-реку в Серебряном бору. И хотя расстояние там было сравнительно небольшое, все равно заплыв серьезно высосал из меня силы. Обратно я доплыла на одном мужестве.