Сейчас Николас сидел, откинувшись на спинку стула в свободной позе, улыбка не сходила с его лица. Одновременно он чем-то напоминал животное, опасное и холеное. Крепкий и жилистый, с огромным запасом энергии, сжатой в пружину, Николас, казалось, был в любую минуту готов к прыжку. Его глаза не стали мягче от улыбки и все еще сохраняли жесткий металлический блеск, так напоминающий сталь. Задумавшись, Джейн позволила себе взглядом коснуться губ Николаса, вспоминая его поцелуи. У нее перехватило дыхание, когда она вспомнила свой страстный отклик. Забыл ли об этом Николас? Если нет, то тогда он, должно быть, все еще тайно презирает ее. Хотя теперь ему было известно, что она не замужем, Николас также знал, что она помолвлена и, следовательно, не должна была отвечать на его поцелуи. Помнит ли он, опять спросила она себя, на мгновение озадаченно нахмурившись. Конечно же Николас не мог забыть… и тем не менее, должно быть, все же забыл, иначе хотя бы маленькая часть его прежнего презрения отражалась бы в поведении по отношению к ней.
– В чем дело, мисс Бриант? – спросил Николас наконец. – Почему такое долгое молчание? Оно может означать только то, что вы в нерешительности, остаться вам здесь или нет. Возможно, существует еще какая-нибудь причина, о которой я не знаю, вынуждающая вас думать об отъезде?
Испугавшись этого вопроса, Джейн быстро посмотрела на него. Мог ли Николас догадаться, спрашивала она себя, трясясь от страха. Но нет. Мужчина смотрел на нее с любопытством и недоумением, ничто не указывало на то, что ему известно о ее чувстве. Внезапно глаза Николаса потеплели, и Джейн сдалась. Она отбросила всяческую осторожность. Николас нуждался в ее помощи и даже смягчился настолько, что признал это, хотя и не был обязан это делать. Ответная улыбка осветила лицо Джейн, и она тихо сказала:
– Я не уеду, доктор Валлас… по крайней мере, я останусь до тех пор, пока вы будете во мне нуждаться.
Джейн намеренно уклонилась от ответа на его вопрос и сейчас размышляла, заметил ли он. Если и так, то Николас не стал развивать эту тему и после тихого «спасибо, мисс Бриант» взял ручку, намереваясь начать писать – явный знак, что разговор окончен.
К тому времени, когда она вышла из хижины, облака рассеялись, но солнце уже садилось, и яркое темно-малиновое сияние озарило далекие горы. Воздух был невыразимо мягок, и легкость внезапно овладела походкой Джейн, пока она шла к большому деревянному домику, в котором работала. Там уже была мужеподобная мисс Гилберт, настороженная, в длинной твидовой юбке и тяжелых коричневых ботинках.