– Ты поедешь со мной, Паулина? – спросила Джейн снова, и на этот раз ее подруга согласилась. – В таком случае выезжаем сразу после обеда. Хорошо?
– Ладно.
Однако пришло время отъезда, и Паулина передумала:
– Мне что-то не хочется никуда ехать. Пожалуй, я останусь. – Она посмотрела туда, где около офиса сидел Николас, читая напечатанные ею этим утром страницы. – Ты ведь не возражаешь, правда? Я жутко устала.
Джейн посмотрела в ту же сторону:
– Нет, Паулина, я не возражаю.
Она поехала одна. До поселка ее подбросил один из наемных рабочих, а там Джейн села на автобус, который довез ее до Фикии. Она побродила по окрестностям, остановившись с интересом около гостиницы «Прекрасная Елена», где когда-то жил великий Шлиман, проводивший раскопки в Микенах.
Затем Джейн продолжила свой путь под солнцем, время от времени поглядывая на тучи, надвигающиеся со стороны моря. Она надеялась, что дождя не будет, что, однако, нельзя было исключить, потому что период засухи еще не начался.
Дойдя наконец до знаменитых Львиных ворот, Джейн прошла сквозь них и попала в дикое, жуткое пространство, пустынное и мрачное. Зияющие входы в гробницы, раскопанные Шлиманом, окутанная дымкой вершина горы Святого Элиаса, скалистые склоны и темные овраги – все это придавало древнему, обагренному кровью месту гнетущий и заброшенный вид. Машинально Джейн оглянулась, почти ожидая, что появится негодующий призрак Агамемнона и направится к гробнице вероломной Клитемнестры, любовник и сообщник которой Эгисф покоился рядом. Здесь, на этом холме, они ждали, когда зажгутся огни на маяках, сообщая им об окончании Троянской войны и возвращении мужа Клитемнестры. После долгих лет отсутствия Агамемнон вернулся только для того, чтобы его собственная жена с любовником пролили его кровь на камни великой крепости.
Джейн наконец добралась до дворца. Он стоял на голом холме, под которым раскинулась плодородная равнина, на которой вместо пшеницы, колосившейся здесь во времена Агамемнона, произрастали цитрусовые рощи и табачные плантации.
Она села на разбитую колонну, окинула взглядом равнину и затем сверкающее море вдалеке. «Море темное, как вино…» Не существовало нового, более точного описания греческого моря. Ее охватило странное беспокойство и чувство одиночества. Джейн нахмурилась, задумавшись, пытаясь разобраться, отчего у нее поменялось настроение. Ей нравилась тишина, уединение… и в то же время она ощущала некую растерянность. Чего она хотела? Если бы только Паулина не передумала… Горькая усмешка искривила мягкие полные губы Джейн. Паулина наверняка сейчас с Николасом, работает или, может быть, просто разговаривает… Ход ее мыслей неожиданно прервался, когда Джейн заметила человека, взбирающегося по подъему, проходящему мимо Великой лестницы и ведущему ко дворцу, около которого она сидела.