В эту минуту за кустами орешника Таманцев, поймав взгляд Блинова, дотронулся до погона и поднял вверх два пальца – по количеству звездочек. Это означало: «Держи лейтенанта». Андрей согласно качнул головой – мол, понял. Приникнув к вытянутому горизонтально узкому просвету в листве, он видел с головы до бедер всех троих и мог «держать» из них любого.
Аникушин, просмотрев документы, взятые им у капитана, передал их Алехину, тот, в свою очередь, отдал ему удостоверение личности одного из офицеров, и проверка продолжалась.
– «Вильнюс… Лида… и прилегающие… районы…» – вслух прочел Алехин и, как бы не понимая, поднял глаза от командировочного предписания. – А в лесу вы чего, эта… делаете?
– Вы, верно, догадываетесь, что не развлекаемся, – улыбнулся капитан.
– Нет, не догадываемся, – с самым простецким лицом сказал Алехин. – Что же, значит, делаете?
– Вы можете прочесть… Здесь все указано. – Капитан ткнул пальцем в командировочное предписание. Алехин снова уставился в бумагу.
– А где находится ва-аша-а ча-асть? – намеренно зевая и прикрывая рот ладонью, поинтересовался он.
– Должен заметить, товарищ капитан, что лес не самое подходящее место для подобных разговоров. И я полагаю…
– Отчего же?.. – удивился Алехин. – Бдительность, она, конечно… Но мы офицеры комендатуры, и нам, значит, положено… А кроме нас, тут, понимаете, никого нет. – Как бы желая убедиться, что это действительно так, он огляделся по сторонам. – Кто же еще может услышать?
– А в госпитале вы у кого лежали? – неожиданно спросил Аникушин у капитана, хотя смотрел в этот момент документы другого офицера.
– То есть как – у кого? – не понял капитан.
– В каком отделении?
– В третьей хирургии. У майора Лозовского… А вы что, знаете этот госпиталь?
– Немного.
– Он сейчас в Лиде, – сообщил капитан.
Аникушин согласно кивнул головой.
– Откуда вы теперь идете? – продолжал Алехин.
– Из Каменки, – ответил капитан.
– Куда?
– В настоящий момент… в Шиловичи.
– А дальше?
– В Лиду.
Ответы на последние вопросы не противоречили направлению движения проверяемых и давались без малейших задержек. Нежелание говорить, где находится их воинская часть, было объяснимо и объективно не вызывало подозрений.
Сосредоточенно шевеля губами, Алехин продолжал читать документы.
Командировочное предписание, выданное 11 августа капитану Елатомцеву («…и с ним два офицера»), было безупречным. В набранной петитом подстрочной фразе: «(воинское звание, фамилия и инициалы командированного)» после слова «звание» вместо запятой стояла типографская точка, имелись в документе и другие особые знаки.