Жозефина хотела было возразить, но от его прикосновения вздрогнула.
– Я не даю обещаний, – ответила она.
Выведя ее в центр зала, Мельбурн улыбнулся. У нее сердце в груди перевернулось. Удивительно, что простое движение мускулов может столь изменить человека.
– Вы должны делать это чаще.
– Представлять вам нетитулованных джентльменов?
– Улыбаться.
– Ах, так… Я постараюсь помнить об этом между пощечинами и попытками продырявить меня.
– Вы знаете, что я этого не хотела.
Серые глаза оценивающе смотрели на нее.
– Что вы сделали бы, если бы я взял другую рапиру?
Казалось, от его присутствия вокруг разливается жар.
– Вы никогда не укололи бы меня, – тихо ответила она.
Заиграла музыка. Вальс. Контрданс не дал бы возможности обсуждать что-то… личное. Чувственные губы Себастьяна снова изогнулись, будто он точно знал, о чем она думает.
Его рука скользнула вокруг ее талии, притянув ближе. Они закружились в такт музыке. Господи! Ей хотелось, чтобы он поцеловал ее снова, хотелось почувствовать его губы, испытать желание, которое – она знала – и он испытывает к ней.
И, тем не менее, он молчал.
– Таким способом вы хотите удержаться от спора со мной? – наконец заметила она. – Вообще со мной не разговаривать?
– Что вы хотите услышать? – тихо проговорил он. – Что я мечтаю поиметь вас с того момента, как увидел?
У Жозефины сбилось дыхание.
– А вы мечтаете? – Ее обдало жаром.
– Да. И держу пари, вы думаете о том же. – Себастьян медленно притянул ее чуть ближе.
– Тогда почему Хейрек занял ваше место?
Жозефина вдруг осознала, что отцу не надо было вовлекать Мельбурна в такое сомнительное дело, как Коста-Хабичуэла. Хейрек куда более подходящий. Теперь у нее два герцога. И один из них видит ее куда яснее, чем она хочет, она дрожит от его прикосновений и тает от поцелуев.
– Хейрек теперь занимается Коста-Хабичуэлой, потому что я не хочу блуждать по дороге вслепую, – ответил он.
Она насторожилась:
– По какой дороге?
– По вашей.
– Не понимаю, о чем вы гово…
– Если меня видят в вашем обществе, то только потому, что я так решил, а не по чьей-то просьбе или приказу. – Себастьян не спускал с нее потемневших серых глаз.
– Едва ли попытка устроить брак между герцогом и принцессой является чем-то неправомерным.
Оба замолчали.
– Вы сами являетесь большой проблемой, – наконец прошептал он.
– О да, я такая. – Она улыбнулась, стараясь сдержать дрожь, охватившую ее при этих словах. – Так что мы будем делать дальше?
– Завтра вечером пойдем в театр.
– Да, но когда вы меня поцелуете в следующий раз?
Она заметила, что в его глазах что-то мелькнуло. Удивление? Желание? Но это исчезло так стремительно, что она не могла разобрать.