– …завтра на ленч, – говорила Нелл. – Думаю, ей понравится, поскольку она все время говорит, что хочет стать пиратом и путешествовать по миру.
Пенелопа. Должно быть, Нелл говорит о ней.
– Замечательно, – сымпровизировал он. – Большую часть дня я буду в парламенте.
Сестра несколько секунд смотрела на него.
– Я знаю, что ты живой человек, – наконец сказала она. – Я видела это.
– Что ж, продолжай свои наблюдения. У меня сегодня гости. – Он проводил ее к столу и сам уселся во главе.
Да, он человек. И там, где дело касается принцессы Жозефины, он должен поглубже прятать свою человеческую сущность.
Стоя на крыльце Бранбери-Хауса, Жозефина махала вслед карете Хейрека. Хотя общество герцога было приятным, она была рада, что он ушел. В последние несколько часов ей хотелось одного – закрыться в своей спальне и подумать.
Король стоял в холле позади нее, когда она обернулась.
– Думаю, Мельбурн оказал нам большую услугу, отказавшись от поста, – заметил он, сняв перчатки и отдав их Гримму. – Этот Чарлз любезный парень.
– Да, – улыбнулась она.
– Он хочет жениться на тебе.
Жозефина остановилась на полпути к лестнице. Мельбурн никогда не сделал бы предложения, сказала она себе.
– Думаю, да, – вслух произнесла она.
– Я пока не дал своего одобрения, – продолжал ее отец. – Во-первых, я познакомился с ним только сегодня утром, и, во-вторых, нужно учитывать время. С открытием завтра земельной конторы интерес к нам еще возрастет. А недели через две, когда наша популярность немного начнет падать, думаю, можно будет объявить о бракосочетании.
– Ты мог бы спросить, нравится ли он мне, – возразила Жозефина.
Отец отмахнулся:
– Твоя мать сказала, что он тебе нравится. Мы уже обсуждали это. Гораздо важнее, что он понимает наши цели.
– Я полагаю, что ты любого можешь убедить в чем угодно. – Почти любого. Она шумно вдохнула. – А теперь спокойной ночи, потому что я очень устала.
Король улыбнулся:
– Да, выспись, как следует. Люди захотят увидеть тебя завтра сияющей.
Прежде чем подняться по лестнице, Жозефина посмотрела, как отец направлялся в сторону своего кабинета. Кончита, приготовив ее ко сну, ушла. Жозефина долго сидела на кровати, всматриваясь в темноту и прислушиваясь.
Когда дом погрузился в ночную тишину, она встала и зажгла свечу на прикроватном столике. Проспект, который она сочинила, лежал на письменном столе. Другая книга, которую она этим утром позаимствовала в библиотеке лорда Аллендейла, была спрятана в платяном шкафу за шляпными коробками.
Жозефина знала людей, которые видели Коста-Хабичуэлу собственными глазами: ее отец и его сослуживцы-военные которые теперь все состояли при нем и разделяли его взгляды. Но есть еще Джон Райс-Эйбл, книгу которого Мельбурн читал, когда она нашла его в библиотеке. Возможно, мистер Райс-Эйбл мог ответить на вопросы, которые недавно начали беспокоить ее.