— Он мог успеть убежать, — подумал Макс. — С его скоростью он мог это успеть.
Макс перелез с ключом на переднее сиденье, зацепив отрубившегося Пашку, и чуть приподнявшись, попытался заглянуть за капот. Потом ещё раз осмотрелся сквозь стёкла вокруг машины.
— Да точно, свалил, — Макс вдруг громко рассмеялся, выдавливая из себя остатки страха. Он резкими ударами по щекам привёл в чувство Пашку.
— А? Что? — спросил тот, часто моргая.
— Что-что. Убил я эту тварь, — соврал Макс, продолжая громко смеяться.
— Какую тварь? — Пашка вдруг снова побледнел. — А, эту? — почти беззвучно выдохнул он. — Как убил?
— Ключом, — Макс показал Пашке ключ. — Вот этим.
— Да ну, — Пашка стал озираться по сторонам. — А где оно?
— Пошутил я, — зло бросил Макс. — Убежало оно. Небось, снова на гору.
— И что теперь? — шёпотом спросил Пашка.
— Не знаю, — Макс положил ключ рядом с собою. — Выбираться отсюда надо, вот что. Ещё раз попробуем через туман, а если не получится, тогда к деду. Пусть всё объясняет.
Макс услышал, как стучат Пашкины зубы, и заметил, что сам говорит всё ещё сдавленно, не в полные лёгкие. Тогда он с силой, глубоко вдохнул, и задержав дыхание, повернул ключ зажигания. Единственное что сейчас крутилось в голове, это просьбы непонятно к кому, чтобы монстр не поломал что-нибудь под капотом. Но «двойка» послушно завелась, и Макс облегчённо выдохнул.
— Ну, вот и здорово, — сказал он, слабо улыбнувшись.
Сквозь туман ехали молча. Пашке было стыдно оттого, что он вырубился, да и о чём можно было говорить после увиденного? Макс же, как и тогда в детстве, словно отбежав на освещённую часть улицы, пытался уже «при свете» переосмыслить произошедшее.
— Чай, — вдруг буркнул он и пару раз хихикнул. — Точно, чай. Дед подсыпал что-то в него. Какую-нибудь хрень от которой галюны случаются. Чабрец-медуница, бля.
— Мать-и-мачеха, — тихо поправил Пашка.
— Да какая на хер разница. Он туда чё-то серьёзное сыпанул.
— Если б он туда чё-то сыпанул, мы бы не только глюки видели, нас бы ещё и колбасило, наверное, — засомневался Пашка.
— Фигня. Бывают и без колбасива глюки. Я вон однажды полы дома красил, так потом когда засыпал, мне такая хрень померещилась, что волосы дыбом встали.
— Чё за хрень? — с каким-то преувеличенным интересом спросил Пашка. Ему хотелось отвлечься от мыслей о том существе, о настоящем существе, и он тут же ухватился за Максову историю. Он понимал, что она, эта история, будет оттуда, не из его жизни, блеклая и совсем не страшная. Господи, дай мне забыть об этом монстре, крутилось в его мозгу, и он с надеждой смотрел на Макса.