Сказав это, эльф повернул коня и направил его дальше по тракту на юг. Ар-ка некоторое время погарцевал на рвущемся вперед скакуне, по всей видимости, что-то для себя решая, потом неспешно двинулся следом, оставаясь при этом на значительном расстоянии от Мертингера. Эльфийский лорд, конечно же, заметил присутствие навязчивого парня, но более ничего делать не стал.
До самого вечера они так и ехали – впереди эльф, позади цыган. Мертингер так ни разу и не обернулся, всем своим видом выражая холодное презрение, но слух неизменно говорил ему, что назойливый человек не отстает. Лорд Недремлющего Дракона даже не пытался оторваться от преследования, хотя Коготь мог в этом смысле дать фору любому коню – выносливости четырехногому вампиру было не занимать. Но изматывать его скачкой лишний раз не хотелось – чем быстрее полумрак устанет, тем быстрее проголодается, а чем его кормить, Мертингер пока себе не представлял. Разве что дать ему цыгана сожрать. Коготь пронзительно заржал, и эльфийский лорд невесело усмехнулся собственной мрачной шутке.
* * *
Заночевал Мертингер, как обычно, в лесу, по-прежнему избегая людских поселений. Ставшие уже привычными в его пути древесная крона в качестве крыши над головой и опавшие листья вместо перины вновь приняли странника как старого, давно знакомого постояльца. Мягкий рассеянный свет молодого месяца, подчас любопытно показывающего нос из-за облаков, наполнил душу покоем, и эльф, завернувшийся в плащ, и сам не заметил, как провалился в забытье у затухающего костерка...
На этот раз сновидения унесли его далеко на север, к полуночным горам Тэриона. Это было место, куда никогда не проникал ни один луч солнечного света; здесь боялся показываться даже ветер – для него это было весьма небезопасно.
Своды бескрайней пещеры уходили ввысь и походили на купол. Мертингер стоял перед зияющей пропастью, в глубинах которой бесновалось раскаленное пламя. Бездна. Жуткий дымящийся разлом, рана на теле мира, пробитая в пугающую неизвестность и раскаленную бесконечность. Где-то здесь, у одного из нависающих над Черным Провалом пиков, согласно легендам, восседает на своем каменном троне сам мерзкий и отвратительный К’Талкх, опутанный множеством постоянно шепчущих что-то цепей-лезвий, разорвать которые он не в силах уже тысячи тысяч лет. Демоны высших кругов раболепно пресмыкаются перед своим царем и воплощенным богом, за исключением тех, кто плетет интриги и вынашивает собственные злобные планы. Среди них – Ктуорн Ганет, Шип Бездны, демоническое создание, наделенное мудрым, но коварным разумом и мятущимся от амбиций духом. Именно он сейчас стоял рядом с Мертингером, и жуткое пламя играло в его пылающих огнем желтых зрачках. Невыносимо пахло кипящей смолой и серой.