– Простите, месье, но я не могу это решать самостоятельно.
– Тогда я никуда не поеду, – Салман начал решительно снимать пиджак.
– То есть как не поедете?! – У Анри округлились глаза. – Вы не имеете на это права. Что вообще происходит?
Гудаев промолчал, аккуратно вешая пиджак на пластиковые плечики. Конвоир занервничал. Он окликнул кого-то из своих коллег и, когда тот подошел, принялся торопливо объяснять ему сложившуюся ситуацию. По мере того что говорил Анри, лицо француза вытягивалось. Когда конвоир замолчал, тот что-то сказал, обращаясь к Гудаеву.
– Месье Крюшо говорит, – перевел Коновью продолжавшему переодеваться Салману, – что вы не имеете права оставаться в нашей тюрьме. Вас уже оформили как убывшего…
Салман недовольно покосился на конвоиров, лица и позы которых выражали совершенно искреннюю растерянность и недоумение.
– Это что за гусь нарисовался? – спросил он у Коновью, кивая на француза.
– Это месье Крюшо, старший смены…
– Вот пусть идет и служит, – проворчал Гудаев.
– Но, месье…
– Я же сказал, – перебил его Салман, – если вы не измените маршрут, то я никуда не поеду.
Анри с трагическим видом закатил глаза. Стоявший с ним рядом Крюшо переводил взгляд с одного говорившего на другого, видимо, пытаясь по выражениям их лиц понять, о чем они говорят.
– Послушайте, месье Гудаев, – решительно заявил Коновью. – Пока вы не объясните, зачем вам нужно, чтобы я сменил маршрут движения, я не стану этого делать, а в префектуру вас доставят силой! Это я вам обещаю.
Салман на минуту замер, пристально глядя на Анри.
– Хорошо, – решаясь на что-то, сказал он. – Я объясню. Только вам придется поверить мне на слово. Мне позвонил мой человек и сказал, что меня собираются выкрасть во время перевозки…
– Месье, – покачал головой Анри, – придумайте что-нибудь более правдоподобное. Собирайтесь, я подожду…
Не обращая внимания на злой, испепеляющий взгляд Гудаева, он повернулся к Крюшо и заговорил с ним по-французски.
Салман некоторое время стоял неподвижно, соображая, что ему делать. Наконец поняв, что, как бы он ни упирался, его все равно повезут, начал застегивать пуговицы на рубашке. При этом он лихорадочно прикидывал, как будет выкручиваться, если Ратуев все же нападет. Впрочем, у него оставалась надежда на то, что сегодня Гайси нападать не станет. Ведь судебное заседание должно было начаться только завтра, да и то при условии, что у него будет адвокат – точнее адвокатесса. Эта молодая и довольно привлекательная девушка приходила к нему только один раз. Она уверяла, что сможет вытащить его из тюрьмы. Якобы у нее есть способ заставить Люка отказаться от своих обвинений. Салман слушал ее невнимательно, больше разглядывал стройные ноги и высокую грудь девушки. Ему был важен только факт, что у него есть адвокат. В остальном Гудаев полностью полагался на Ратуева и его людей.