– Погоди… – Куропаткин попытался ухватить меня за руку.
– Что такое? – спросила я.
– Спустись… в подвал, – говорил Николай Иванович с перерывами почти после каждого слова. – Там, у стены… ящик… со старыми газетами. Внизу… В самом низу… карта… Возьми… Ее не спутаешь… Поди, принеси…
И он закрыл глаза. Понимая, что Куропаткин не бредит и что эта непонятная карта очень важна, раз он заговорил о ней в момент, когда находится на краю смерти, я послушалась и вышла в прихожую, где в полу находилась дверца, ведущая в подвал.
Спустившись вниз по лестнице, я увидела только один ящик с газетами. Они впрямь были старыми, пыльными, и было непонятно, для чего Куропаткин их хранит. Объяснение этому обстоятельству нашлось, когда я извлекла со дна сундука плотный сверток, отличающийся от прочих своей толщиной. Мельком взглянув на него, я увидела нарисованный от руки план какой-то местности и какие-то пометки в виде крестиков и точек.
Рассматривать ее мне было некогда, и я поскорее вернулась туда, где оставила Куропаткина. Глаза его оставались закрыты, и дышал он по-прежнему тяжело. Однако услышав мои шаги, Куропаткин даже приподнял голову.
– Нашла? – спросил он.
– Да, – ответила я, показывая ему карту. – Что это?
Куропаткину тяжело было говорить. Снова оставив его, я побежала к своей машине, где в моей личной аптечке хранились всевозможные медикаменты для разных случаев. Открыв одну из упаковок, я взяла ампулу и одноразовый шприц и вернулась в дом.
Быстро стянув плечо Николая Ивановича ремнем, я ввела ему в вену современный препарат с содержанием старого доброго кофеина и глюкозы и дополненный многочисленными витаминами и укрепляющими веществами. Учитывая его состояние, до приезда «Скорой» желательно было поддержать его организм.
– Никак отравить решила? – усмехнулся Куропаткин, следя за моими манипуляциями.
– Шутите – это хорошо, – одобрила я. – Значит, будете молодцом. А теперь говорите, только старайтесь коротко – не тратьте силы.
– И время, – добавил Куропаткин.
– И время, – согласилась я. – Разлогов вас пытал?
– Да, – зло процедил Николай Иванович.
– Чего он хотел?
– Спрашивал, где деньги… Общак где.
– А вы?
– Я его… По ложному следу направил. – Глаза Куропаткина засветились, было видно, что он доволен, что ему удалось обвести вокруг пальца своего врага. – Карту я ему не ту подсунул, ясно?
– Так, а что вообще за карта? – спросила я.
– Полежаев, когда сворачиваться собирался, хотел бабки подбить, – проговорил Куропаткин. – Я знал, что просто так он не уедет. Он давно голову ломал, во что их вложить. Ну а дело-то на Урале было… А где лучше хранить деньги, как не в золоте?