– Мать их за ногу, е…! – проговорил Бабурин, когда мы подошли к нему.
– Я тоже рад тебя видеть, – уголком рта улыбнулся Куропаткин.
– Господи, что же это такое? – вымолвил наконец Ильичев, обретший дар речи.
– Взрыв, – коротко пояснила я.
– Но мы же могли погибнуть! – Ильичев заводился все больше.
– Могли, – согласилась я. – Более того, погибли бы наверняка, если бы находились внутри. Это окна вашего офиса? – Я кивнула на два изуродованных пустых черных прямоугольника, зиявших наверху, обращаясь к Бабурину.
– Да, – угрюмо ответил тот. – Суки поганые!
– Ну вот, промедление Алексея Федоровича спасло нам жизнь, – прокомментировала я.
Куропаткин смерил Бабурина внимательным взглядом, но ничего не сказал.
– Но кто, кто это мог сделать? – продолжал вопрошать Ильичев.
– Пока неизвестно, – вздохнула я. – Вполне вероятно, кто-то из ваших прямых недоброжелателей, Алексей Федорович.
– Да тут и думать нечего, это «Атлант»! – сжав кулаки, произнес Бабурин. – Козлы! Уроды! Ну все, конец им пришел! Этого я им точно не прощу! Поехали! – повысил он голос, намереваясь сесть в свою машину.
– Погоди, не суетись, – остановил его за плечо Куропаткин. – Куда ты собрался?
– Мочить гадов! – Бабурин был предельно решителен.
– Кого именно? – спокойно сощурился Куропаткин.
– Всех! – категорично заявил Бабурин.
– Весь концерн? – уточнил Куропаткин. – Начиная обстреливать охрану и методично продвигаясь выше? И как думаешь, далеко тебе так позволят пройти?
Слова Николая Ивановича немного охладили пыл Бабурина, однако он по-прежнему пылал гневом. Он уже открыл было рот, чтобы что-то ответить своему компаньону, как в этот момент у него зазвонил сотовый телефон. Бабурин вытащил из кармана широкий смартфон и раздраженно рявкнул в трубку:
– Да!
В ответ послышался взволнованный, быстрый женский голос. Бабурин сразу же насупил и без того низкие брови и внимательно слушал говорившую.
– Когда? – только и спросил он.
Что ему ответили, мы не слышали. Бабурин дослушал до конца, потом сказал:
– Понял, буду.
После чего отключил связь и медленно сунул телефон обратно в карман.
– Елена звонила, – проговорил он. – У нее тачку взорвали…
– Как? – воскликнул Ильичев, бросая невольный взгляд в сторону, где осталась его «Тойота».
Бабурин не стал отвечать на его вопрос, просто принялся рассказывать:
– Она машину в гараж вчера не стала ставить, говорит, голова с вечера болела. Оставила под окнами. А несколько минут назад слышит – грохот под окнами! Она туда, а там ее тачка полыхает. Больше ничего не знаю. Ленка ревет, толком объяснить ничего не может. Я сейчас туда двину.