– Нет. Я не знаю, кто стрелял в Полянского. Честно сказать, мне самой было бы интересно узнать, кому он мог так насолить.
Сыщики переглянулись.
– Нам бы хотелось того же, – после некоторой паузы ответил Гуров. – Жанет, вы не могли бы вспомнить вчерашний вечер, перед началом премьеры. Может быть, было что-то такое, что показалось вам необычным?
– Уважаемые господа мили… пардон, полицейские, вы, наверное, не знаете, что такое первый день премьеры. Это такая суматоха, что даже если и было что-то необычное, то никто бы этого не заметил. Хотя постойте… – Хозяйка прижала свои изящные пальчики к губам. – Когда я уже шла на сцену по коридору, то увидела, как Константин Злобин – это наш декоратор – поднимается на галерку. Я еще тогда подумала: «Зачем ему приспичило в такой момент лезть на галерку? А вдруг понадобится его помощь на сцене?» Подумала – и сразу же забыла. Мне тогда было не до него.
– Скажите, Жанет, а после случившегося вы видели этого Злобина? – спросил Лев, продолжая что-то записывать в своем блокноте.
– Потом я вообще плохо что помню. Был такой ажиотаж и суматоха… Кто был, кого не было…
– Понятно. Скажите, а вы не знаете случайно, где проживает ваш декоратор?
– Понятия не имею, – скривила губки Жанет.
– Ну а хотя бы какого он возраста, вы знаете? – поинтересовался Стас.
– Да где-то лет тридцать пять, не больше, – ответила хозяйка и посмотрела на часы на своей руке.
– Ну что же, не будем вас больше задерживать. Все, что хотели, мы узнали. Спасибо за помощь. – Лев поднялся с кресла, убирая блокнот в карман.
Откуда-то появилась служанка, и хозяйка распорядилась:
– Мария, проводи господ полицейских.
Уже в дверях Лев остановился и, повернувшись к Жанет, сказал:
– И последний вопрос.
– Да, я слушаю. – Жанет остановилась на полпути к лестнице.
– Как вы думаете, мог ли Полянский быть киллером?
– Не смешите меня, полковник. Хотя вы знаете, я не удивлюсь, если это окажется так. Я вам уже говорила, что он был себе на уме.
Гуров задумчиво кивнул в ответ и вышел из дома, пропуская вперед Стаса.
* * *
Уже в машине по дороге в столицу Крячко прервал молчание:
– Ну, что скажешь, Лев?
– А ты?
– Ты же у нас аналитический отдел, тебе и первое слово.
Стас достал пачку сигарет и закурил, демонстративно выпуская дым в салон машины. Они ехали на его иномарке, и Стас чувствовал себя здесь хозяином.
– Да тут и дураку все ясно. Полянский ни в чем не виноват, а убила его шальная пуля, выпущенная в соседнем тире… Ну а если серьезно, то вопросов стало еще больше. Разговор с этой Жанет ничего не прояснил. Все как-то двойственно получается. Полянский и мог быть киллером – и не мог; и вел двойную жизнь – и был на виду.