— Я услышала об аварии и сразу вернулась, мистер Гейнс.
— Вы умница. Дайте мне личное дело Ван Клика. Я хочу посмотреть его квалификационную запись.
Она мгновенно вернулась с делом и принялась читать ему записи, большей частью состоящие из символов и процентов. Слушая, Гейнс машинально кивал головой — данные только подтверждали его подозрения: скрытый интроверт, комплекс неполноценности… Все сходится.
— Замечание комиссии, — прочитала она. — Несмотря на потенциальную нестабильность, выявленную максимумом А и Д на результирующей кривой, комиссия убеждена, что этот офицер, тем не менее, пригоден к работе. У него исключительно хороший послужной список, и он особенно подходит для руководства людьми. Поэтому его рекомендовано оставить на службе с возможностью дальнейшего продвижения.
— Достаточно, Долорес. Спасибо!
— Да, мистер Гейнс.
— Я иду ва-банк. Побольше меня ругайте, Долорес.
— Но, мистер Гейнс… — Там, во Фресно, на Долорес смотрел пустой экран.
— Проведите меня к Ван Клику!
Охранник нехотя убрал пистолет, упиравшийся Гейнсу в ребра, и кивком головы велел ему первым идти наверх. Гейнс вылез из машины и пошел, как ему велели.
Ван Клик обосновался не в административном корпусе, а на самом посту управления сектором. Его окружали с полдюжины вооруженных мятежников.
— Добрый вечер, директор Ван Клик.
Услышав, что Гейнс признал его новое звание, коротышка буквально разбух от гордости.
— Мы здесь не очень обращаем внимание на титулы, — сказал он с показным безразличием. — Можешь говорить просто — Ван. Ну что ж, Гейнс, присаживайся.
Гейнс так и сделал. Теперь надо было как-то удалить посторонних. Со скучающим видом он удивленно посмотрел на охрану.
— Ты что, боишься, что сам не справишься с одним безоружным человеком? Или функционалисты уже не доверяют друг другу?
На лице Ван Клика появилось раздраженное выражение, но он ничего не мог поделать против обезоруживающей улыбки Гейнса. Наконец, коротышка взял со стола пистолет и указал парням на дверь.
— Оставьте нас, ребята.
— Но, Ван…
— Пошли вон, я сказал!
Когда они остались одни, Ван Клик подвинул к себе пульт взрывного устройства, который Гейнс до этого видел на экране, и направил на своего бывшего шефа пистолет.
— Смотри у меня, — проговорил он, — попробуешь выкинуть какой-нибудь фортель — все полетит к чертям. Ну, так что ты хотел мне сказать?
Улыбка на лице Гейнса стала еще шире. Ван Клик нахмурился.
— Что здесь смешного?
— Прежде всего, ты сам, Ван, — ответил Гейнс. — Это надо же такое придумать: ты затеял функционалистскую революцию, а единственная функция, до которой ты смог додуматься, — взорвать дорогу, без которой ты вообще окажешься полный нуль. Признайся, чего это ты так боишься?