— Ты прав, Зак, — кивнул Бенц. — Дурак я был.
— Хорошо, что ты понял. Вот, например, те дикари, с которыми ты был. Что у них за свобода? Свобода голодать, свобода спать на холодной земле, свобода быть дичью на охоте.
— Так оно и есть, — согласился Бенц. — Ты спал когда-нибудь в шахте, Зак? Холод — это только полдела. Там еще и мокро.
— Воображаю, — поддержал Мойленд. — В Кэйпхартских копях всегда было полно воды.
— Это не в Кэйпхарте, это в Харкн… — Бенц поймал себя на том, что чуть не проговорился,
— В Харкнессе? Это там база?
— Я этого не сказал! Это ты сказал! Ты…
— Спокойно, Джо. Не волнуйся. — Мойленд подошел к окну и опустил шторы. Ты ничего не сказал.
— Ничего не сказал, — подтвердил Бенц, тупо глядя на стакан. — Слушай, Зак, где бы мне поспать? Что-то мне нехорошо.
— Я устрою тебя на отличном месте.
— Да? Спасибо, покажи где. Я уже падаю.
— Один момент. Тебе придется сначала стать на учет.
— Чего? Слушай, только не сегодня. Я уже никуда не гожусь.
— Боюсь, что все равно придется. Ты видел, как я опустил шторы? Они вот-вот явятся.
Бенц, слегка шатаясь, вскочил:
— Ты меня заманил в ловушку! — и бросился на Мойленда.
Тот отступил на шаг, положил руку на плечо Бенца и толкнул его обратно на стул.
— Сядь, фраер, — ласково сказал он. — Ты ведь не думаешь, что ради тебя и твоих дружков я подставлю себя под атомную бомбу?
Бенц покачал головой и захныкал.
Хобарт проводил их до дома и сказал Арту, уходя:
— Если вернетесь, скажите Мак-Кракену, что тетя Дина почиет в мире.
— Скажу.
— Дайте мне две минуты и входите. Удачи.
Клив остался прикрывать, Арт вошел внутрь. Задняя дверь была заперта, но филенка была стеклянная. Он разбил филенку рукоятью ножа, просунул руку и отпер дверь. Когда Мойленд вышел на шум, он уже вошел.
Арт двинул Мойленда ногой в живот, а когда он согнулся, вонзил нож ему в шею. Убедившись, что он мертв, Арт отправился на поиски той комнаты, где был Бенц, когда опустились шторы.
Именно там он и нашел Бенца. Тот замигал и начал тереть глаза, как бы не в силах поверить тому, что видит. Наконец он выкрикнул:
— Арт! Господи, это ты! До чего же я рад тебя видеть! Давай выбираться отсюда — тут горячо.
Арт стал приближаться с ножом наготове. Бенц посмотрел на него встревоженно:
— Эй, Арт! Это ошибка. Арт, не делай этого. Я ведь…
Первый удар ножа пришелся в солнечное сплетение, а второй — для верности перерезал ему горло. После этого Арт быстро покинул дом.
Через тридцать пять минут он вышел из внешнего выхода люка. Глотка у него пересохла и горела, а левая рука безжизненно повисла — то ли сломанная, то ли просто раненая.