Оба оглянулись. Старуха, которая курила длинные тонкие сигареты, воскликнула:
— Наконец-то, Ноздрюхин!
Красавчик в «металлике» выдал короткое:
— Эх!
И умер, потому что Костя застрелил его первым. А так как опасался попасть в Бараско, который сидел напротив в глубине комнаты под прожекторами и еще в одного человека, который тоже был привязан к креслу, то выстрелил красавчику в лицо. Красавчик тут же исчез из поля зрения. А Костя, выбрав самую важную цель, стал стрелять из «американца» в здоровяка в подтяжках, в белой рубахе и галифе. Здоровяк наклонился над Бараско и вовсю орудовал огромными кулачищами. Пули входили ему в бок и под мышку, а он все стоял и стоял. Костя успел подумать, господи, почему же он не падает? И тут же повернулся влево, опасаясь старухи на каблуках, но ее уже и след простыл. Только хлопнула еще одна тайная дверь. Костя, не раздумывая, пустил в нее очередь из АК-74М и стал смещаться к стене, потому что краем глаза заметил какое-то шевеление в углу, за креслом, а стрелять было нельзя, потому что можно было попасть в того, кто сидел в кресле со Звездой Героя России на груди. Судя по всему, тот, кто прятался за ним, был врачом, потому что шприц, белый халат и очки не оставляли сомнения в его профессии.
— Не убивай его! — крикнул Бараско. — Я сам!
Человек скулил, как собака. Он ползал вдоль стены и следил за каждым движением Кости.
— Что ж так долго? Я все ждал, когда ты явишься, — укорил Бараско. — Должен же был твой «анцитаур» сработать! Из-за него они и старались. Но я им ничего не сказал. Они ввели в меня какую-то гадость, чтобы развязать язык… А этот!.. сволочь, подонок, старухин прихвостень! — рассказывал Бараско, пока Костя разрезал его путы. — Дай! — Бараско схватил своего «американца» и шагнул в угол.
Костя не стал смотреть. Он вдруг ощутил тяжелый запах крови, и его едва не стошнило. Только развязав второго человека, он заставил себя посмотреть в угол.
— Кто? Кто нас предал?! Говори, сволочь? — твердил Бараско и превращал пальцы человека в халате в отбивные.
— Я не знаю! Я не знаю! — выл человек, дергаясь, как паралитик.
— Кто?! Кто?!
— Да этот самый, — вдруг сказал человек в кресле.
Костя уже освободил его, и он разминал руки.
— Кто?
— Сидорович. По крайней мере, они несколько раз упоминали этого человека.
— Ага! — многозначительно сказал Бараско. — Все сходится. А ты значит, эскулап, на подхвате?
— Ага… — пискляво выдавил человек в белом халате.
— Все! Уходим! Время! — напомнил Костя.
Бараско и сам сообразил.
— Капитан уходим!
Капитан подошел и пнул мертвого здоровяка.