— А я служить у твоя вояк. Я понимай.
— Кем ты служил?
— Толмач. На пятый полку.
— Долго служил?
Толмач не мог вспомнить слово и показал на пальцах — три.
— Три года! — воскликнул Костя.
— А что ты думал? Наши здесь давно зацепились, — пояснил Бараско.
— Его говорит, чтобы вы не волновай.
Если бы Костя не знал, что Давыдов — вождь и командир партизан, он бы принял его за грузчика с Казанского или за бомбилу с МКАДа. Давыдов беспрестанно улыбался и жал им руки после каждой фразы толмача. Его физиономия выражала сплошное доброжелательство.
— Ты ему скажи, чтобы вместо поклонов отдал наши автоматы и вещи.
— Сказал уже, — ответил толмач. — Вернуть вам оружий, если согласны участвовать в операции.
— Какой операции? — удивился Бараско.
Березин тоже навострил уши, но по другому поводу. Он увидел местных женщин и стал вести себя согласно предсказаниям «камбуна» Гайсина, то есть махать руками и всячески привлекать к себе внимание.
Женщины шли по воду. Были они высокими, стройными, в ярких одеждах. На Березина они не обращали внимания.
— Белый человек хороши умеет воевать, — перевел толмач. — Поможете нам, поможем и вам.
— А сами боитесь?
— Не боятся только дураки, — ответил Давыдов на вполне приличном русском.
Оказывается, он соблюдал дипломатический этикет. Вот придурок! — удивился Костя.
— Слышь, капитан, — позвал Бараско. — Воевать будешь?
— Не-е-е, я лучше по женской части, — облизнулся Березин, глядя на аборигенок.
— Чудак, — сказал Бараско, — они тебя с удовольствием женят. Но тогда ты не сможешь уйти отсюда. Оставайся, станешь шаманом. Будешь жить в круглом шалаше из глины.
Березин подумал о своих миллионах и понял, что местные женщины недостаточно хороши. Действительно, все они были выше его на целую голову да и сложение у них было монументальное.
— Ладно, — сказал он, с трудом отрывая взгляд. — С кем воюем?
— С кем воюем? — спросил Бараско у вождя.
— Ни с кем воевать не надо, — перевел толмач. — Надо просто сходить на Край мира.
— А где Край мира?
— Там, где начинается Зона.
— Зачем? — удивился не только Бараско, но и Костя. — Мы только что оттуда.
Березину было все равно, куда топать, он снова уставился на женщин. По лицу его бродила плотоядная улыбка.
— Секрет, — ответил Давыдов. — Вашего присутствия будет достаточно. А пока отдыхай!
Вождь Давыдов и толмач удалились.
— А чего у него такая фамилия? — спросил Костя.
— Это не фамилия, — ответил Бараско. — Это имя. У туземцев фамилий нет.
— Имя?! — засмеялся Костя от удивления.
— А у него отец, как ты уже догадался, из наших. Еще из советских времен. То ли какой-то генерал, то ли сам командующий. Вот так же, как и он, — Бараско кивнул на Березина, — облизывался, облизывался, а потом взял да женился. Пока часть в Дыре стояла, он так и жил: то в племени, то на службе. А у самого, между прочим, семья в Союзе. Перед его переводом в Союз они нашего вояку выкрали и увезли в пустыню. Полгода прятали. Должно быть, с его же легкой руки. Наши, конечно, его вернули, но предварительно перевернули здесь все вверх дном. Верно, для туземцев это было последней каплей терпения. Они и стали партизанить.