- Как хочешь.
В машине они долго молчали. Алексей минут двадцать что-то обдумывал, а потом спросил:
- А, знаешь, что можно сейчас сделать?
- Ну?
- Заехать к Анашкину в изолятор и сказать ему, что у Маргариты был СПИД. Как тебе идея?
- Да ты что, Леша! У него же нормальная семья, жена-красавица. Думаешь, он к Маргарите ходил?! Но зачем?
- Дурак ты, Барышев. Абсолютно безгрешны только ангелы и ты. И то до поры до времени. Я не про ангелов, про тебя. Человек просто не может не делать пакости. И если дома он держится, то делает это на стороне. Ну, что, заведем к Анашкину?
- Заедем, - мрачно сказал Серега. – Но, если он ходил к Маргарите…
… На вопросы Барышева Анатолий Анашкин долго не реагировал. Сидел, бессмысленно уставившись в одну точку, и думал о чем-то своем. Леонидов не выдержал первым:
- Маргарита Иванова, с которой вы, как утверждаете, не были знакомы, оказалась заражена СПИДом.
- Что?! – очнулся, наконец, Анашкин.
- Вирус иммунодефицита. Слышали о таком? А о том, что проститутки принадлежат к группе риска?
- Вирус и… Ерунда какая! Полная ерунда… Но я всегда надевал презерватив?! Слышите вы?! Я всегда …
Он сломался окончательно, потому что через несколько минут без конца повторял уже только одно:
- Я хочу сдать анализ на СПИД… Возьмите у меня кровь… Я хочу сдать…
- Да успокойся ты! – Сказал Барышев. – Пиши признание, и беги сдавать анализы.
- В чем?! В чем признание?!
- Во всем. Лилию кто убил?
- Какую еще Лилию?! Мне врач нужен! Я хочу сдать кровь! Я хочу убедиться в том, что абсолютно здоров!
- Да что ж так дрожать? Ты же сам сказал, что всегда презерватив надевал?
Анашкин обхватил голову руками. Потом пробормотал:
- Воды… Воды дайте.
Судорожно глотнул из стакана и спросил:
- А как он еще передается? А? Как предается? Это ж можно по-разному? О-о-о! Зачем? Рита, зачем?
И, внимательно глянув на Анатолия Анашкина, Алексей тихо сказал:
- Барышев, бери ручку, бумагу. Пиши…
- Я люблю свою жену, - начал Анашкин. – Слышите вы? Я люблю свою… О-о-о!
… все цветы мне надоели
Мою жену тоже зовут Маргаритой. Только она Рита, а не Марго. Она самая красивая женщина из всех тех женщин, которых я встречал в своей сорокадвухлетней жизни. Именно поэтому я на ней и женился. Она показалась мне принцессой. Спящей красавицей, которая живет в заколдованном хрустальном замке. Вернее, не живет. Спит. И стены этого замка я так и не смог разбить.
Те несколько раз, что я добился от нее ответа, можно пересчитать по пальцам. Два из них приходятся на наших детей. После рождения второго она сказала, что сполна выполнила свой супружеский долг. И я не стал спорить, потому что люблю свою жену. Она прекрасная мать, и отличная хозяйка. Она хорошая жена, потому что каждое утро меня ждет на спинке стула чистая, выглаженная белая рубашка. Потому что мои костюмы и галстуки безупречны, а в ужине столько калорий, сколько положено для того, чтобы я не слишком растолстел. Она соблюдает диету и ходит в бассейн. Она безупречна, спокойна, без меркантильной расчетливости холодна и умудряется никогда не просыпаться и не покидать стен своего хрустального замка. А у меня по-прежнему нет мужества их разбить. Потому что я люблю свою жену.