Но в любом случае нельзя было так набрасываться на сестру. Что ж дурного в том, что Терри — верная подруга и умеет хранить тайны?
— Прости, дорогая, — виновато произнесла она и снова села у камина. Испуганное сердце постепенно возвращалось к нормальному ритму.
Пожалуй, стоит все-таки проверить, правильна ли ее догадка. Но Хилари не собиралась больше допрашивать Терри. Она поговорит с кузиной, когда та немного оправится. С таким делом можно и подождать денек-другой, никакой спешки тут нет.
Никто не слышал, как повернулся ключ в замке. Дверь распахнулась — на пороге стоял Коннер, бережно держа под руку Марлин. И судя по ее изможденному виду, это был тот редкий случай, когда Марлин действительно нуждалась в его поддержке.
Хилари поспешно поднялась.
— Привет! — радостно заговорила она, обнимая кузину. — Пойдем, я уложу тебя в постель! Коннер, я…
Но закончить ей не удалось. Зазвонил телефон; Коннер снял трубку, и начался какой-то деловой разговор.
— Опять этот твой бизнес! — сердито проворчала Марлин.
Хилари хотела ее поддержать, но кузина оттолкнула ее руку.
— Не надо, Хилари, я хочу остаться одна, — заявила она, опираясь о стену. — Мне надо привести себя в порядок. — Она слабо улыбнулась. — Извини, Хилари, но зайди ко мне немножко попозже, ладно?
— Хорошо, хорошо, — покорно ответила Хилари.
«Что это с ней? — удивленно подумала она. — Чем она опять недовольна? Другая умирала бы от счастья, что все в порядке…»
Вдруг ей вспомнились загадочные вопросы Терри, и холодный ужас вновь волной прошел по сердцу.
— Терри! — негромко позвала она, надеясь, что Коннер, занятый разговором, ее не услышит.
Терри послушно вышла следом за ней в холл.
— Терри, что с Марлин?
Терри молчала, закусив губу и теребя в руках бумажную салфетку.
— Я не могу тебе сказать, — тихо вымолвила она наконец. — Это не моя тайна. Поговори с ней сама. Только помни, что я тебе сказала.
Хилари снова похолодела.
— То есть?
Терри так впилась зубами в нижнюю губу, что едва не брызнула кровь.
— То есть… — Она тяжело сглотнула. — Не делай так, чтобы она чувствовала себя последней дрянью.
Хилари нахмурилась. Она ничего не понимала, но в душу ее закралась тревога. Из-за двери доносился приглушенный голос Коннера. Кто ему звонит в такой час?
— Ты говорила, что это какой-то пустяк!
— Может быть, и так. — Разорванная салфетка полетела на пол. — Очень надеюсь, что так оно и есть!
Тревога Хилари сменилась страхом. Она почувствовала: дело не в том, что Марлин забеременела за месяц до свадьбы. Терри, может быть, и наивна, но не настолько! Пусть для Хилари она до сих пор остается маленькой сестренкой — перед ней взрослая женщина, испытавшая боль и отчаяние, способная отличить реальную угрозу от пустой фантазии.