Антон и Валя возвращаются в аэропорт. Предстоит короткий перелет до Марракеша, далее на автомобиле в горы.
- Не понимаю, почему нельзя купить снаряжение там, вместо того, чтобы тащить его из Касабланки? – спросила Валя, с трудом поднимая рюкзак. Пухлый мешок с припасами грузно ложится на ленту транспортера и уползает за пластиковую штору.
- Потому что Марракеш – захолустье. Там даже приличных ботинок нельзя достать. А по горам в сандаликах не больно-то походишь, - ответил Антон. Его рюкзак еще тяжелее.
- Откуда ты знаешь? – удивилась девушка. – Ты же здесь первый раз.
- Наум инструктировал. Он дотошный, как главбух Счетной палаты. Все знает!
За прокат автомобиля запросили столько, что Антон решил было отказаться. Дешевле нанять такси. Но везти в горы туристов по грунтовой дороге желающих тоже не нашлось. Антон обозлился и предложил угнать первую попавшуюся машину. Девушка мудро посоветовала выпить зеленого чая в ближайшем кафе, а сама направилась в автосервис. Через полчаса, когда Антон напузырился горячим напитком до ушей, возле чайной остановился древний «олдсмобиль». Дверь распахнулась, из салона выпорхнула Валя, в прокаленном воздухе раздался нежный голосок:
- Карета подана, принц!
Осторожно, чтобы не расплескать проклятый чай, от которого живот раздуло, словно у паука, Антон поднимается из-за низкого столика. Антикварное корыто сдержанно гудит разболтанным двигателем, глушитель подозрительно рыкает и пускает клубки голубого дыма. Антон подходит. Ладонь касается обритой макушки, на пальцах остаются капельки пота. Обходит машину по кругу, на лице ясно видно сильное сомнение, что «это» далеко уедет.
- Дорогая, ты уверена, что сей раритет способен самостоятельно передвигаться на значительное расстояние? Может, прикупить еще пару ослов? – спрашивает он.
- Хозяин уверил меня, что машина проедет не меньше тысячи километров, - пожала плечами Валя. – Все равно другой транспорт за приемлемую цену не найдем. Марракеш действительно захолустье, ты прав.
Мимо плывут бедняцкие окраины города, в полуоткрытое окно в салон врываются запахи горелого мяса, нечистот и кислой псины. Обычные «ароматы» бидонвиля. Именно так в Марокко называют городские кварталы бедноты, в которых живут эмигранты из соседнего Алжира, разорившиеся крестьяне и безработные. Останавливаться и выходить из машины в таком районе смертельно опасно. Надо все время ехать, даже если впереди горит красный глаз светофора. Антон всю дорогу по окраине Марракеша с беспокойством посматривал на приборную доску, но все показатели были в норме. «Олдсмобиль» с самоварным шумом пожирал пространство, мотор исправно работал и вовсе не собирался глохнуть. Антон даже суеверно не стал переключать передачу со второй на повышенную. Так и ехал неспеша, словно на тракторе. Впрочем, по раздолбанной дороге быстрее и не поедешь.