СТОП! ПРИЕХАЛИ!
В мире тишина и покой, о котором я мечтал целый год. Нет, Саша, нет в мире покоя. Правда, есть море Спокойствия, но и оно на Луне. На земле есть Тихий океан, а разве он тихий?
В транзисторе только шорох: сели батарейки. Послушать бы сейчас «Лунную сонату», но магнитофон соседа далеко. Можно, конечно, написать заявку на радио, в редакцию «Для тружеников земли московской», но нет конверта и почтового ящика, да и выделяться неудобно. Сейчас всем нужны «Песняры» и мелодии из кинофильма «Мужчина и женщина», а мне Бетховен, ишь пижон какой.
Я сбежал с того места. Будь оно проклято. Всё. Сидел и смотрел на «Саша, прощай». Промчалась моторка. Волны аккуратно слизали надпись. И я понял, что ничего у меня не осталось. Ничего. Осталась река, по которой я плыву, две стены леса справа и слева и яркая звезда, которая, как и вчера, хитро подмаргивает мне.
Все вещи и явления воспринимаются людьми по-разному. Для меня эта звезда – огонёк. У всех огоньков есть сходство. Огоньки экспрессов, самолетов, маяков – они зовут в дальние страны, о которых мы мечтаем и которых нет на самом деле. Что значит «дальние», если Нейл Армстронг собирал камешки на Луне? А для астронома эта звезда – работа. Для меня школа, уроки, мой 8 «б» – просто работа, а для астронома – это бесконечный фильм «Доживём до понедельника». Для одного плыть в тумане под парусом – романтика, а для другого – глупая причина напороться на берег.
Злюсь? Злюсь. На кого? На себя. «Ты будешь помнить меня, пока не встретишь другую». Дура! Другой мне не надо, а тебя я забуду, и очень скоро. Только нужно всё время думать о тебе, думать, думать, а потом и сам не заметишь, что планируешь факультативные занятия для десятиклассников. Жаль, что нет таблеток для переключения мыслей. Изобретут и их. Есть же таблетки от вина, табака, головной боли, беременности, бессонницы, есть много всяких таблеток и ещё будут, потому что слаб человек...
Ночь. Идёт дождь. Вернее, водяная пыль. Я, натянув на голову куртку, сижу на плоту, как рыбак, ожидающий золотую рыбку. Сейчас невод не закидывают – это называется браконьерством. Сейчас золотую рыбку ловят на удочку. Терпенье, терпенье, и... дрогнет поплавок. Тащи. Хлопая окровавленными губами, рыбка равнодушно посмотрит тебе в глаза. Не знаю, у кого повернётся язык попросить у неё что-нибудь… хотя бы адрес той женской колонии.
Я не остался ночевать на берету. Лес наполнен шорохом дождя и темнотой. На реке светлее. Нет, я не испугался. Я давно ничего не боюсь – ни грохота стартующих ракет, ни «института общественного мнения», который заседает на скамейках у нашего дома, встречи один на один, даже с двумя, в тёмном переулке. Я боюсь, что электронная машина ошиблась.