Птицелов почесал голову.
Спасибо, Колдун.
Ему не ответили.
Я пойду, Колдун?
поднял голову. Птицелов увидел, как отражается огонек светильника в узких зрачках жутковатого обитателя подвала. Мутанта, которому подчиняются и прислуживают животные, птицы, гады. Равно как и жители здешних развалин, окрестных ферм и деревень.
Птицелов! Вы ведь не знаете, почему родители вам дали такое имя? Не знаете… Что ж, идите. Впрочем, погодите. Еще одно. Не заблуждайтесь: железные птицы, которых вы видели — вовсе не железные. Они живые, как мы с вами…
Они сидели у края обрыва. Курили и кидали камни в мясоедов, замерших с открытыми пастями на дне балки.
Я помню Мака Сима, — сказал Бош- ку. — Твердый он был… Как бы сказать… Думал много… Хотя мысли у него были — оторви и выбрось. Вроде и умные, но, если глянешь с другой стороны, так ничего умного не увидишь. Вроде во благо старается, а опять с другой стороны глянешь: так всем только хуже станет… Как будто вчера он родился… Вернее, позавчера, потому что успел смекнуть и про Башни, и про то, что мы — вовсе не злыдни. Вот… Не верится, что повязан он с поганым Лесорубом. Хоть убей — не верится. Такой, как Мак, не может быть заодно с похитителем детей. Птицелов хмуро попыхтел самокруткой, нащупал в траве булыжник. Запустил им в приглянувшегося ящера. Угодил прямехонько в пасть. Глупый мясоед с лязгом захлопнул челюсти и зарылся в жижу по самые глаза.
Да и погиб он наверняка, — продолжил Бошку. — Куда бы его ни понесло — в южную пустошь, к морю навстречу островитянам… Везде — смерть. Никак нельзя уцелеть. Варвары его или рабом сделали, или съели, ежели месяц голодный выдался. А островитяне — они, поговаривают, еще хуже. Они любят глядеть, как люди мучаются. Пытают пленников ради потехи: выпустят мутанту кишки, потом ржут, когда тот силится их обратно в брюхо себе засунуть.
На севере о наших краях небось говорят то же самое, — резонно заметил Птицелов. — Мутанты-людоеды зверствуют… да еще невидимая смерть со Стеклянных Плешей.
А вот и узнаешь. В любом случае, поглядеть на Столицу тебе не повредит, — Бошку прищурился. — Парень ты головастый, от нормального человека ничем не отличаешься… почти. И опять же дар имеется. А с ним, с даром этим, и в Столице не пропадешь. Если Колдун посылает тебя в Столицу, значит, надо идти. И не сомневайся, братец, ведь Колдун — он никогда и ничего не говорит попусту. И не ошибается.
Он меня не обманывал… — задумчиво проговорил Птицелов.
Тем более не сомневайся.
Но Лия! — воскликнул Птицелов и с силой запустил камнем в следующего мясоеда. Камень с глухим стуком врезался в бронированную спину и отскочил. Мясоед спросонья схватил своего соседа за хвост. Несколько ми- I гут мутанты наблюдали за жестокой схваткой ящеров.