К его удивлению, слуги на входе во дворец лишь окинули его внимательными взглядами, но не остановили, хотя сразу же по ту сторону двери встретил офицер с двумя стражами внутренних залов, их легко отличить по красной одежде с золотыми нитями.
— Прошу вас, сэр, — сказал офицер со всем почтением, — оставить здесь все ваше оружие.
— Это только мне, — поинтересовался Гай, — или таково правило?
— В королевский дворец, — пояснил офицер ровным голосом, — никому не позволено входить с оружием. Кроме, естественно, стражи.
Гай прислушался к интонациям, ничего враждебного, даже чуть усталый голос, словно повторяет такое по нескольку раз на день. Хотя он может и не знать, если его намерены схватить там дальше безоружного.
— Как скажете, сэр, — ответил он и потянул меч в ножнах через голову. Перевязь, потертая, как и ножны, прокаленная нездешним жарким солнцем, впитавшая морскую соль и капли его горького пота, офицер терпеливо ждал, как и его стражи, но по их лицам Гай все же уловил, что все трое сочувствуют побывавшему в дальних краях и сражавшемуся за веру.
— Идите прямо, — сказал офицер. — Там скажут.
Гай, еще больше настороженный, двинулся через зал, огромный, украшенный гобеленами и щитами со скрещенными за ними копьями. Сверху свисают неизменные полотнища пламенно-красной материи, грубая красота сильных людей, что смутно желают ее, но пока не знают, что это и как ее достичь.
На том конце у двери замерли в ожидании двое слуг. Один сразу обратился к нему, не меняя выражения лица:
— Сэр, следуйте за мной.
Гай молча поднялся за ним по широкой лестнице, слуга распахнул перед ним дверь в просторную комнату.
— Прошу вас, — произнес он бесстрастно, как говорила бы мебель из покрытого лаком дерева. — Здесь можете привести себя в порядок. Его высочество вас скоро примет.
Гай проводил его взглядом, тот вышел красиво и бесшумно, как плывущий по воде лебедь.
Комната должна поразить богатством и роскошью, так явно и происходит со всеми прибывшими из глухих земель Англии, но только не с тем, кто видел сказочные дворцы властителей Аравии.
Он покосился на огромное зеркало, стоящее на полу в массивной позолоченной раме. В нем отражается богато убранная комната, закрывающая гобеленами суровость гранитных блоков стен, а также высокий мужчина с хмурым лицом и настороженным взглядом.
Гай подошел ближе, последний раз вот так видел себя много лет назад. Тогда на него смотрело совсем другое лицо, юное и щекастое, а теперь вытянуто, как у коня, скулы острые, нижняя челюсть тяжелая, а раньше как будто ее и вовсе не было, левую бровь рассекает надвое шрам, обрываясь на глазной впадине, и снова идет через высокую скулу. Еще чуть, и ятаган сарацина коснулся бы глаза, а то и вовсе раскроил череп. Еще один шрамик белеет на подбородке, но это все, а следы меж лопатками от стрел, жуткий шрам на правом боку, едва зажившая рана от копья… это все, к счастью, скрыто одеждой.