1942
Французы устали от Республики, как устают от старой жены. Диктатура показалась им небольшим увлечением, легкой интрижкой. Они хотели изменить жене, но не намеревались ее убивать. Теперь они видят труп своей Республики, своей свободы. И оплакивают ее.
На протяжении нескольких лет движущей силой одного из социальных слоев французского общества был только страх. Страх породил войну, принес поражение и теперешний мир. Француз, принадлежащий к этому слою, не знает, что такое ненависть; он понятия не имеет, что такое ревность, обманутые амбиции, жажда реванша. Ему знаком только страх. Кто причинит ему меньше зла (не когда-нибудь в будущем и не метафизического, а вполне конкретного, в виде пинков и пощечин)? Немцы? Англичане? Русские? Немцы его побили, но наказание уже позабыто, и в немцах он уже видит защитников. Поэтому он «за немцев». В лицее слабый ученик предпочитает подчиниться тирану, чем остаться независимым, тиран помыкает им, но не дает другим ученикам отнимать у него шарики и бить его. Если у него нет тирана, он одинок и оставлен на милость толпы.
Пропасть разделяет этот слой — а это наши теперешние правители — от остальной нации. Прочие французы, меньше имея, меньше боятся. Трусость не выжгла в их сердцах другие чувства (такие, к примеру, как патриотизм, любовь к свободе), и чувства эти могут проявиться. Безусловно, многие люди нажили себе в эти годы состояние, но эти состояния — всего-навсего обесцененные деньги, их невозможно превратить в реальные богатства — землю, драгоценности, золото и прочее. Наш мясник заработал пятьсот тысяч франков, он прекрасно знает, что за границей его деньги ничего не стоят, и дорожит ими куда меньше, чем Периканы или Корбены[8] своими имениями, банками и прочим. Мир все отчетливее разделяется на имущих и неимущих. Имущие не хотят ничего отдавать, неимущие хотят все забрать. Кто возьмет верх?
Самые ненавистные лица во Франции в 1942 году:
Филипп Анрио[9] и Пьер Лаваль. Первого ненавидят, как тигра, второго — как гиену; от первого пахнет свежей кровью, от второго несет падалью.
Мерс-эль-Кебир болевой шок.
Сирия безразличие.
Мадагаскар еще большее безразличие.
По сути, чувствителен только первый удар. Привыкают ко всему, что творится в оккупационной зоне: массовые уничтожения, слежка, организованный разбой — метки погружения в грязь!.. Грязь сердец.
Нас хотят убедить, что в наше время на первом месте общество, что индивидуум должен согласиться на гибель ради того, чтобы общество выжило; но почему мы не хотим видеть, что погибает общество ради того, чтобы выживали тираны.