Он ответил только после девятого гудка.
— Я слушаю, — раздался в трубке его спокойный голос.
Ни тени недовольства или раздражения, хотя поздний звонок явно поднял его с постели!
— Привет, Барт, это я.
— Сьюзен? — удивился Барт. — Что-то случилось?
Сьюзен явственно увидела, как он привычным жестом поправляет очки.
— Ничего. Все в порядке. Я просто хотела услышать твой голос.
В ответ — молчание. Барт явно никак не мог осознать услышанное: звонить среди ночи только для того, чтобы услышать голос — нонсенс!
— О, а я думал, пожар в магазине, — наконец выдавил он из себя. — С тобой точно все в порядке?
— Да-да, я просто… — Сьюзен помолчала, подыскивая слова, — соскучилась.
— О-о-о… — пробормотал Барт.
Сьюзен почувствовала, что начинает его ненавидеть. Уж лучше бы он отчитал ее за поздний звонок. А еще лучше сказал бы: «Я тоже чертовски скучаю по тебе, любимая». Нет, стоит, поблескивая очками в темноте, в полосатой отглаженной пижаме. Наверное, не подошел к телефону, пока не надел халат и не завязал туго пояс.
После продолжительного молчания Барт, откашлявшись, произнес:
— Как прошло ваше путешествие?
Сьюзен нестерпимо захотелось сказать ему: «Прекрасно, путешествие прошло прекрасно. Я училась экстремальному вождению, а теперь испытываю непонятное влечение к малознакомому мужчине». Однако вслух она произнесла:
— Все было хорошо.
— Хорошо.
Сьюзен не знала, что еще сказать.
— Я звоню, чтобы спросить: не пора ли нам назначить день? — нашлась она.
— День? Какой день?
— День нашей свадьбы! — Сьюзен начинала раздражаться.
— О… Я полагаю, не стоит решать это прямо сейчас. К чему спешка?
Спешка как раз кстати, подумала Сьюзен. Если не поспешить, Бог знает что может случиться. Надо назначить день и думать отныне только о предстоящей свадьбе — тогда все ненужные мысли сами собой исчезнут.
— Просто я думаю, такие вещи нужно обсуждать заранее, — сказала она.
— Может, все же не будем обсуждать это сейчас, тем более — по телефону? — Ни тени раздражения в голосе Барта. Как всегда, спокойный, рассудительный. Так разговаривают с ребенком, уговаривая его не шалить.
Сьюзен почувствовала, что закипает.
— Ну хотя бы приблизительно, Барт. Может, осенью?
— Этой осенью?
— А может, зимой? Весной? — Сьюзен едва не срывалась на крик. — А может — никогда?!
— Что с тобой, Сьюзен? Ты сама не своя.
— Знаю, — буркнула она.
— Может, поговорим об этом, когда ты вернешься?
Снова этот невыносимый спокойный тон!
— Хорошо, — смирилась Сьюзен.
— До свидания, дорогая.
Щелчок, гудки.
«До свидания, дорогая»! И это все?! Ни разу не произнес «люблю». Сьюзен подумала, что и сама ни разу не говорила Барту, что любит его. Ни слова о любви, никогда — и они собираются пожениться?!