Джессика уже мысленно решила, что согласится поехать с ним, но из чистого упрямства попробовала предпринять еще одну попытку воспротивиться его воле. Пусть еще чуть-чуть понервничает. Поделом ему за то, что практически выставил ее из кабинета сегодня утром.
— Ну, если я не могу поехать на машине, значит, поеду общественным транспортом. Самолетом, поездом или, наконец, автобусом.
Его руки, лежащие на ее плечах, сжались, глаза угрожающе потемнели.
— Джессика, не испытывай моего терпения. Не заставляй меня прибегать к крайним мерам. Лучше соглашайся по-хорошему, — пригрозил он.
— Вот как? И что же ты сделаешь, если я не соглашусь? Потащишь силой? — с вызовом бросила она.
— Зачем тащить? Переброшу через плечо, как мешок с картошкой, и понесу через всю больницу к машине на глазах у персонала, больных и посетителей.
Краска гнева бросилась ей в лицо.
— Ты не посмеешь! — выдохнула она.
— Хочешь проверить?
Он вдруг представил, как несет ее на плече, словно пещерный человек свою женщину, держа руками под ягодицы, и стрела горячего желания пронзила его насквозь, вызвав жар в паху. Он отдернул от нее руки, словно обжегся, и увидел, как что-то, похожее на понимание, промелькнуло в ее глазах, прежде чем она опустила их и покачала головой. Неужели она подумала о том же?
Разозлившись на себя и свое разгулявшееся воображение, он резко встал.
— Ну что, готова? — немного резко бросил он. — Тогда идем.
Она кивнула и поднялась с кушетки, решив не искушать судьбу. Нет, он конечно же не посмел бы выполнить свою угрозу, но все же…
Они спустились в приемную, где Джессика подписала необходимые бумаги, засвидетельствовав официальную выписку из больницы. Сложив выписные документы, сунула их в сумочку и покосилась на Харлана. Вообще-то она привыкла к независимости и самостоятельности и не любила никому подчиняться, но сейчас чувствовала, что ей действительно необходима его помощь, даже если он предлагает ее исключительно из чувства долга перед ее отцом.
Харлан молчал. По его непроницаемому лицу нельзя было прочесть, о чем он думает.
Когда они подошли к его машине и он усадил ее на переднее пассажирское сиденье и сел сам за руль, она решилась задать ему вопрос, который не давал ей покоя.
— Харлан, — повернулась она к нему с лукавыми искорками в глазах, — скажи честно, ты и вправду выполнил бы свою угрозу, если бы я отказалась идти с тобой?
Он повернул к ней голову и несколько мгновений смотрел озадаченно, явно не понимая, о чем она, потом глаза его весело блеснули и он широко улыбнулся.
— Даже не сомневайся, детка.