— Ты хочешь осмотреть остальную часть дома? спросил он.
Она прекратила возиться с одеждой.
— Да, пожалуйста.
Он жестом пригласил Натали в гостиную и невольно залюбовался ею, когда она шла впереди. Он не был уверен, как долго будет нужен ей, чтобы вылечить ее от ран, от кошмаров, о которых она отказалась говорить. Но он хотел подождать, хотел дать ей шанс.
Он не мог отказаться от нее, пока она не станет достаточно сильной, чтобы позволить ему уйти. Пока же она была его свидетельницей и находилась под его ответственностью. Он уже подверг опасности свою работу.
Но на этой стадии Натали имела для него значение большее, чем правила, которые он продолжал нарушать.
Она стояла в центре гостиной, изучая мебель.
— У тебя телевизор с большим экраном.
— А у тебя диван из итальянской кожи.
Она обернулась, чтобы улыбнуться ему. И он понял, что у них уже появились приятные воспоминания, за которые оба цеплялись.
— Я могу посмотреть твою спальню? — спросила она.
— Там нет ничего особенного, но если это имеет значение…
— Имеет, — быстро отрезала она.
Зак показал путь, и когда они вошли в его комнату, он увидел, что забыл убрать кровать. Верхняя простыня была отогнута, пикейное покрывало скомкано в темно-синюю кучу.
Она изучила разворошенную постель, затем повернулась, чтобы разглядеть вещи, лежавшие на столике рядом с коробкой, закрытой крышкой. Он отметил момент, когда она увидела презервативы. Пачки из фольги было трудно не заметить.
— Безопасный секс, — сказал он.
— С кем? — спросила она, ее голос немного дрогнул.
— Ни с кем. — Он погасил сигарету, используя пепельницу на столике. — Уже давно ни с кем.
— У меня тоже ничего не было с того времени, когда я была с Дэвидом. Я вошла в программу Центра не в поисках любовника. — Она дышала едва слышно. — Я принимаю таблетки, потому что это держит меня на двадцативосьмидневных циклах.
Великолепно, подумал он. Они начали с презервативов, потом перешли к таблеткам, а теперь обсуждают ее менструальный цикл.
— Хочешь что-нибудь выпить? — спросил он, меняя предмет разговора, возможно, немного слишком резко.
Она моргнула и кивнула, принимая его неуклюжее гостеприимство.
Когда он шел за ней, то вдыхал аромат ее волос, мягкий, воздушный аромат, который слишком хорошо помнил.
Как только они уселись на диване с банками содовой в руках, она поглядела вокруг и заметила на боковом столике фотоальбом в кожаном переплете.
— Можно мне посмотреть? — спросила она.
— Конечно, смотри. Моя мама собрала эти фотографии давным-давно.
Он снял пиджак и вынул из кобуры пистолет, готовясь сесть поближе к ней, чтобы рассказать о своей жизни леди, которую он поклялся защищать.