— Я о том, что произошло ночью, — уточнил Гром.
Кэрри отвернулась от плиты и посмотрела на него. Лопатка дрогнула у нее в руке.
— Знаю. Но ты же уже извинился.
— Да, вот только боюсь, что теперь у меня нет никаких шансов.
— Жениться на мне? Я не хочу говорить о нашей совместной жизни.
— Но я люблю тебя, — слова вылетели сами собой.
Кэрри выронила лопатку и уставилась на него.
— Ты никогда раньше этого не говорил.
— Да, знаю.
Время, казалось, остановилось. Ни Кэрри, ни Грому не приходило в голову поднять лопатку.
— Немедленно забери свои слова назад, — произнесла наконец Кэрри. — Ты ведь не это хотел сказать.
— Не могу, — буркнул Гром.
— Это не по правилам.
— Понимаю, но ничего не могу поделать.
Гром чувствовал себя неуютно. Ему захотелось, чтобы этого признания не было. Ощущение влюбленности ему не понравилось. Особенно то, с какой неистовой силой забилось сердце в груди.
— Сейчас не самое подходящее время говорить о любви. После того, что произошло сегодня ночью… — Кэрри не договорила и резко повернулась к плите. — Господи, бекон горит! — ахнула она.
Гром выключил плиту и стал выкладывать подгоревшую яичницу на тарелки. Затем он поднял с пола лопатку.
Кэрри неподвижно замерла посреди кухни, не делая попытки помочь ему. Она тоже любила его, но не могла заставить себя в этом признаться. Эта любовь не укладывалась в привычные рамки ее жизни.
Гром пододвинул ей стул и протянул стакан сока.
— Ты успокойся. Сейчас что-нибудь сообразим.
Проявив чудеса сообразительности, он поджарил толстые куски стейка, подогрел банку горошка и добавил туда пакет замороженных овощей.
Кэрри ела молча, не чувствуя вкуса еды. Когда в кухню вошла Спотти и принялась громко и требовательно мяукать, Гром положил в миску холодную овсянку. Кошка набросилась на пищу, а Гром сел напротив Кэрри.
— Я буду хорошим мужем, — сказал он, подумав, что любовь не такая уж и плохая штука. — И хорошим отцом.
— Я боюсь этого брака. Боюсь твоей работы.
Гром угрюмо смотрел в свою тарелку.
— Это мой хлеб. Я ничего не могу с этим поделать.
— А я зарабатываю на жизнь в мотеле родителей. Этот городок — мой дом, мое убежище.
Гром знал, как много для нее значит город их детства.
— Но у нас будет ребенок, — он пустил в ход свой последний козырь. — Если бы Создатель не хотел, чтобы мы были вместе, он не дал бы нам второй шанс.
— Многие живут раздельно и имеют общих детей, — вяло промолвила Кэрри.
— Но я хочу для нашего ребенка лучшего.
— Тогда принеси в жертву свою работу. Поехали в Аризону. Сделай это для меня, Гром.
Он вспомнил счастливую пару, которую они встретили в больнице.