Оторвавшись от нее, он посмотрел в ее голубые глаза:
— Возможно, у нас не осталось любви друг к другу, но у нас есть прошлое и наша дружба.
Рена упрямо мотнула головой:
— Я не твой друг.
— Дэвид хотел этого для нас обоих.
— Нет! — Рена отскочила, как только услышала имя мужа. Ее лицо выразило смущение, и она вытерла рот рукой, как если бы хотела стереть все, что когда-то было между ними.
— Я не могу за тебя выйти, что бы ты там ни обещал Дэвиду. Я все еще виню тебя в его гибели и… и…
— И что, Рена? Этот поцелуй показал, что между нами еще существуют чувства. Ты можешь спасти свои виноградники и исполнить последнюю волю Дэвида.
— Ты не понимаешь. — Глаза Рены засветились так, будто она вдруг осознала что-то важное. Она положила руку на свой плоский живот: — Ваша семья гордится своими предками. Это в крови у вас, итальянцев. Вы хотите иметь все самое лучшее. У вас все должно быть совершенно. От вина, которое вы делаете, до детей, которых производите на свет. Так вот, Тони, я беременна. Ребенком Дэвида. Тебе придется растить чужого ребенка.
Она ждала, что он передумает, заберет назад свое предложение, а ему стало обидно, что она такого невысокого мнения о нем. Он не выразил удивления, не отвернулся. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Это было ошибкой.
Рена отступила на шаг и минуту смотрела на него почти с ужасом.
— Ты знал. Как ты узнал, Тони? — спросила она, словно в чем-то его обвиняя.
— Вообще, я не был уверен. До этой минуты.
Глаза Рены сузились.
— Говори.
Тони вздохнул:
— Дэвид. Он это подозревал.
Рена отступила еще на шаг и схватила себя за волосы. Плечи ее опустились, лицо побелело, как если бы она заново пережила смерть мужа.
— Он знал о ребенке.
— Мне жаль, Рена.
Ее глаза увлажнились.
— Дэвид никогда не увидит своего ребенка.
— Нет. Но он хотел защитить его… и тебя. Я могу это сделать, Рена.
— Но я не хочу выходить за тебя, — повторила она мягко.
Тони услышал в ее голосе покорность судьбе.
— Я знаю.
Она впилась взглядом в его лицо:
— Как это будет выглядеть? Не успела я овдоветь, как вышла за лучшего друга моего мужа.
Тони уже давно придумал, как сберечь репутацию Рены.
— Никто не обязан об этом знать. Мы сохраним все в тайне.
— В тайне? — Она озадаченно посмотрела на него.
— На время, по крайней мере.
Рена закрыла глаза и задумалась. Она боролась с мыслью об этом браке, и вся полнота чувств отражалась на ее лице.
Тони решил сделать еще одну попытку:
— Виноградники нужно спасать немедленно. Но, что еще важнее, твоему ребенку необходим отец.
— Возможно, ты прав. — На глазах Рены появились слезы, в голосе — покорность. — Но ты мне не нужен, Тони. Ты никогда больше не будешь мне нужен.