- Замотай ему морду чем-нибудь, только глаза оставь.
Операция продолжалась недолго, несколько минут. Врач промыл раны, наложил швы, аккуратно перевязал.
- Раненый потерял много крови, необходимо переливание, - послышался из-под вафельного полотенца – именно им медсестра перевязала лицо врачу – глухой голос.
- Ну так переливай!
- Не могу, - замотал головой врач. – Кровь хранится в другом помещении.
- Далеко?
- На верхнем этаже, рядом с операционной.
Стас взглянул на Таранова. Петр лежит бледный, на пожелтевшей шее чуть заметно бьется жилка, черты лица заострились, словно у мертвеца.
- Ты идешь за кровью, - приказывает Стас медсестре. – А ты делаешь все, чтобы он не умер. И запомни, болельщик, - Стас поднимает пистолет на уровень лица доктора, - ты живешь, пока жив он.
Стас кивнул на неподвижного Петра, повернулся к медсестре:
- Ну шевелись! Или мне вышибить ему мозги у тебя на глазах?
- Но анализы! Надо определить группу крови!
- Так определяй, вон ее сколько!
- Она не сможет. Я знаю группу крови и пойду с ней, - вмешивается в разговор Марьяна.
- Хорошо. Только побыстрей, - кивает Стас.
Медсестра беззвучно открывает и закрывает рот, опрометью бросается в распахнутые двери. Оператор едва успевает отскочить в сторону, в кадре крупным планом запечатлевается искаженное ужасом лицо и вытаращенные глаза. Марьяна идет следом, отталкивает с дороги журналиста с микрофоном.
Корреспондент осторожно, на цыпочках приближается.
- Можно задать вам вопрос? – почтительно спрашивает он.
- Валяй! – кивает Стас. Его взгляд не отрывается от забинтованного полотенцем лица доктора, «Оса» смотрит всеми четырьмя стволами прямо в мокрый от пота лоб мужчины.
- Не могли бы вы в двух словах объяснить, что происходит? Какова цель?
- Происходит принуждение к оказанию первой медицинской помощи пострадавшему. Мой друг, - мотнул головой Стас на операционный стол, - тяжело ранен. Произошел несчастный случай. Но оказать помощь человеку оказалось некому. В «скорой помощи» нет машин. Этот прыщ от футбола оторваться не может. А человек умирает! Что делать в такой ситуации?
- Ну, позвать на помощь. Здесь же больница, - неуверенно говорит журналист.
- Верно. Даже врач есть. Вот он, - указывает пистолетом Стас на склонившегося над раненым мужчину. – Но ему по фигу все! И остальным тоже по фигу! Ты знаешь, что у меня спросила диспетчер «скорой помощи»? Сколько лет пострадавшему! У них, оказывается, деление есть на белых и черных, этакая градация по возрастному признаку. Жаль, этой стервы здесь нет, я бы из нее всю кровь слил.