— Сотня? И он не попытался прогнать прочь шестьдесят человек?
— Нет, мой господин.
— Хорош король, — пренебрежительно бросил Рагнар.
— Если бы Гутред стал с ними сражаться, — сказал я, — к исходу дня у него осталось бы меньше пятидесяти человек.
— Но что же в таком случае он делает вместо того, чтобы сражаться? — заинтересовался Рагнар.
— Вероятно, молится.
Как мы выяснили позже, Гутред действительно поддался панике. Когда ему помешали добраться до Беббанбурга, он повернул на запад, к Камбреленду, рассчитывая в этой знакомой стране найти друзей. Однако непогода не позволяла ему двигаться быстро, и в поле зрения короля постоянно оставались несколько враждебных всадников. Впереди высились крутые холмы, и Гутред, опасаясь попасть в засаду, изменил свое решение и задумал вернуться в Эофервик. К тому времени он уже впал в отчаяние.
Некоторые из его копейщиков позорно бежали, рассудив, что, если они останутся с королем, их ждет верная смерть. Гутред отправил посланцев в Нортумбрию, чтобы попросить поддержки у местных танов-христиан, но оттуда помощи ждать было нечего: вспомните трупы, что мы видели у дороги.
А теперь Гутред оказался заперт в крепости. Шестьдесят человек должны были удерживать короля в Кетрехте, пока не явится Ивар, чтобы его убить.
— Если Гутред молится, — серьезно проговорил Беокка, — он непременно получит на свои молитвы ответ.
— Ты имеешь в виду, что нас послал христианский бог? — спросил я.
— А кто же еще? — возмущенно ответствовал священник, одергивая длинное черное одеяние. — Обещай, что, когда мы встретимся с Гутредом, ты позволишь мне заговорить первым.
— Думаешь, сейчас подходящее время для церемоний?
— Я посол! — запротестовал Беокка. — Не забывай об этом!
Как вздувшаяся от дождей река внезапно затопляет берега, так и Беокку вдруг захлестнуло негодование.
— Ты понятия не имеешь об иерархии! Я посол! Скажи, Утред, о чем ты вообще думал, когда прошлой ночью велел тому ирландскому дикарю перерезать мне глотку?!
— Я думал, что хоть таким образом сумею заставить тебя хранить молчание, святой отец.
— Я расскажу Альфреду о твоей жестокости. Можешь не сомневаться! Я все ему расскажу!
Священник продолжал возмущаться, но я больше не слушал, потому что мы уже миновали перевал и увидели внизу Кетрехт и изгиб реки Свале, неподалеку от южного берега которой стояла римская крепость. Ее старые земляные стены образовывали довольно широкий квадрат, внутри которого находилась деревня с расположенной в центре церковью. За крепостью виднелся каменный мост, тоже возведенный еще римлянами и являвшийся частью их огромной дороги, ведущей от Эофервика на дикий север; половина его старинного пролета уцелела до сих пор.