Консультант Белова по вопросам финансового и налогового права, забавная американка Лайза Донахью, однажды, едва осмотревшись в новых для себя условиях, провела замечательную аналогию:
— В России так быстро меняются правила игры, что игроки даже не успевают размяться!
Похоже, что она была права. И Белов со своей деятельностью попал на очередной стык старых и новых правил…
IX
Лайза появилась на комбинате в самый кошмарный момент. Это случилось через несколько месяцев после вступления Белова в должность генерального директора. После недолгой эйфории, связанной с появлением молодого, энергичного и толкового руководителя, вдруг выяснилось, что сам по себе этот факт не смог в одночасье снять всех проблем комбината, копившихся годами. И ни молочных рек, ни кисельных берегов по-прежнему не наблюдается.
Экономику страны лихорадило. Устоявшиеся производственные связи рушились на глазах. Поставщики мучительно задерживали поставки, покупатели мучительно задерживали оплату полученной продукции. Те и другие по уши увязли в хитросплетениях бартера, когда щебенка меняется на электричество, бегущий по проводам ток на ценные бумаги, векселя на сахарный песок, который, в свою очередь, идет на оплату аренды помещений… Но главный удар нанесло родное государство.
Один из крупнейших заказов на поставку алюминия был отгружен в адрес министерства обороны. Однако шли месяцы, а заказ все не был оплачен. Налоговики же, бодро потирая руки, взимали налоги «по факту отгрузки». Никого решительно не интересовало, что денежки за государственный заказ, с которых комбинат обязан платить налоги, на его счет еще не поступали. Правда, через семь месяцев государство вернуло свой долг. Но в условиях гиперинфляции эта сумма была уже совсем, совсем иной…
Белов, хронически недосыпавший уже несколько недель, вернулся с очередного митинга. В этот день ему удалось уговорить обозленных рабочих потерпеть еще немного. Но он прекрасно понимал: нужны кардинальные меры. Его обаяние и красноречие не всесильны. И если завтра рабочие не явятся на смену, и печи встанут, то комбинат попросту умрет. Это в свою очередь означает мощнейший социальный взрыв…
Он заскочил в свой кабинет, чтобы подписать необходимые документы и подготовиться к очередной поездке в Москву: энергетиков во что бы то ни стало надо уломать на отсрочку долгов. В приемной сидели какие-то люди, и Белов мельком отметил, что лица незнакомые и, как будто вообще не здешние: из другого мира, где рабочие бастуют культурно, нежно, и где нет угрозы, что за долги производственного комбината будут за компанию отключены от электропитания жилой фонд, детский сад и школа…