— Если из-за смерти Левкиппы ты хочешь умереть, — сказал Менелай, — то брось меч. Сейчас оживет твоя Левкиппа.
— Ты еще насмехаешься надо мной, — ответил я, взглянув на него. — Тебе, видно, недостаточно, что я и так полон горя. И ты, Менелай, еще поминаешь Зевса Гостеприимца.
Он постучал по крышке гроба и сказал:
— Уж если Клитофонт мне не верит, то хоть ты, Левкиппа, подтверди, что ты жива.
С этими словами он два или три раза постучал по гробнице, и вдруг оттуда послышался какой-то невнятный голос. Весь дрожа, я уставился на Менелая, думая, что он волшебник. Он же в это время уже открыл гробницу, и поднялась из нее Левкиппа, — это было ужасающее зрелище, невыносимое потому, что все ее чрево было раскрыто и пусто. Она рванулась ко мне, мы заключили друг друга в объятия и рухнули наземь без чувств.
Как только ко мне вернулось сознание, я спросил Менелая:
— Не расскажешь ли ты мне, как все это понять? Ведь я вижу сейчас Левкиппу, я слышу, как она говорит, я снова с ней. Что же я видел вчера? Что это было? Что пригрезилось мне? То, что я видел вчера? Или сейчас я сплю? Но нет, я ощущаю на губах истинный живой поцелуй Левкиппы, сладкий, как все ее поцелуи.
— А сейчас снова наполнится ее чрево и срастется грудь, она станет невредимой. Но ты отвернись, — мне ведь придется призвать на помощь Гекату.[52]
Я поверил ему и отвернулся. Менелай начал колдовать, приговаривая про себя какие-то слова. Одновременно он снимал с Левкиппы всякие удивительные приспособления, возвращая ей прежний вид.
— А теперь смотри, — сказал он.
В страхе от того, что увижу сейчас Гекату (я ведь поверил Менелаю, что он позвал ее), я отнял руку от лица и увидел Левкиппу целой и невредимой.
С V века до н. э. Геката становится богиней призраков, ночных кошмаров, волшебства и заклинаний.
Я не мог прийти в себя от удивления и взмолился:
— Дорогой мой Менелай, если ты служитель богов, то умоляю тебя, расскажи, куда я попал и что я вижу?
— И правда, — поддержала меня Левкиппа, — хватит тебе, Менелай, дурачить его. Расскажи, как все было на самом деле, как удалось тебе перехитрить разбойников.
И тогда Менелай начал рассказывать:
— Ты ведь уже знаешь, что родом я из Египта. Об этом я говорил тебе еще на корабле. Мои владения, в основном, сосредоточены около этой деревни, и многих старейшин здесь я хорошо знаю. После кораблекрушения меня прибило к берегам Египта, и мы с Сатиром тут же попали в руки разбойников, стоявших там на страже. Когда нас привели к главарю, то многие из разбойников узнали меня, и тогда с меня сняли оковы. Разбойники советовали мне отбросить все опасения и разделить с ними их ремесло, им казалось это вполне естественным. Я воспользовался случаем и стал просить за Сатира как за моего друга.