Эмми хочет, чтобы он поступил на службу.
Джонни наблюдал, как на углу улицы группка бездомных пьет что-то из бумажного пакета. От этого он тоже почувствовал жажду.
— Как продвигается твоя статья? — спросил он.
— Хорошо.
Ему вдруг пришло в голову, что Эмми редко говорит о своей работе. Или это он редко ее слушает?
Джонни продолжал следить за бродягами на улице. Лучше он станет бродягой, чем пойдет искать работу. Если ты бродяга, то суровость начала и завершения каждого дня — и ночи — смазывается и становится расплывчатой. И твоя жизнь становится совсем как катушка спиннинга, которая, наматывая леску, неумолимо тянет тебя к твоей гибели.
Эмми лежала на животе на широкой кровати и писала. Она была обнажена. На ее гибкой спине слабо проступали веснушки. Джонни лег рядом. Но было слишком жарко, чтобы касаться друг друга, даже чтобы взяться за руки.
— Я не могу поступить на службу сейчас, — сказал он. — Ведь все может получиться не сегодня-завтра.
— А ты не можешь найти себе место, пока что-нибудь не прояснится?
— Нет.
Он видел, что она раздосадована, но все же не уверена в том, прав он или нет, а вдруг «не сегодня-завтра» найдутся деньги на съемки фильма.
Джонни обнял ее.
— Я люблю тебя.
— Слишком жарко, — сказала она, откладывая ручку.
Он поцеловал ее в шею.
— Мне нравится, когда ты потеешь.
Эмми сопротивлялась, потом отвела влажный завиток с его лба. Где бы ни встречалась их плоть, всегда выступал пот.
— Дорогой… — Потом она сказала: — Подождем еще немного. Что-нибудь да получится.
— Хорошо, — сказал Джонни.
Потом жара опять развела их тела, они лежали, а влажный воздух тяжело оседал между ними.
Сильные холодные осенние ветра проносились над долиной, резвясь вокруг фермы. Созрели тыквы. С полудюжины яблонь, росших в маленьком саду, опадали хрустящие яблоки. Впервые в жизни Пенни нравилось ходить в школу. Сьюзан всегда охотно помогала ей с уроками. Ей нравилось, как Пенни пишет сочинения.
— У тебя настоящий талант, — говорила она. — Ты никогда не подумывала что-нибудь опубликовать?
— Нет. — Но глаза у Пенни загорелись. — Вы действительно думаете, у меня что-то получается?
— О, и еще как!
Поскольку дни стали короче и холоднее, они весь день топили пузатую дровяную плиту, и кухня была самым теплым помещением в доме. Пенни проводила все больше и больше времени там и все меньше времени в своей комнате.
Сьюзан поощряла ее приглашать на ферму друзей. Она убедила шерифа О'Мару отменить запрет на появление здесь Мэри. Однажды вечером Пенни пригласила гостей с ночевкой, причем только девочек. Когда Сьюзан первый раз предложила это, Пенни фыркнула: