Пенни стояла на том же самом месте, откуда она бросилась на шоссе ранее. Словно в трансе, смотрела она на проезжавшие легковые машины и грузовики. Задыхаясь, Дом схватил ее за руку и втащил в канаву, в безопасное место. Какое-то время он не мог отдышаться.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — смог наконец вымолвить он. — Вряд ли ты сможешь поверить мне, но все пройдет, Пенни. Никогда этого не забудешь, но переживешь. Я знаю, что так и будет.
— Откуда вам знать, о чем я думаю? — спросила она, все еще не отрывая глаз от шоссе.
— Я знаю, моя мать тоже сделает все, что в ее силах, чтобы помочь тебе, — продолжил он. — Не сдавайся, Пенни. У тебя вся жизнь впереди.
Она выглядела смущенной, но потом на лице ее появилась понимающая улыбка.
— О, не беспокойтесь. Я никогда не сделаю того, что сделал папа.
— Тогда что ты здесь делаешь?
— Думаю, я хотела убежать отсюда. Я смотрела на проезжавшие машины и чувствовала себя такой свободной, будто я могу сделать что угодно, идти куда угодно.
— Ох! — Дом все еще никак не мог отдышаться.
Она повернулась к нему.
— Но идти мне некуда, и денег у меня нет.
Они стояли и смотрели друг на друга.
— Я часто думала о том, чтобы сбежать отсюда, — сказала она. — А теперь вот стало не от чего бежать.
Дом подумал, что она наконец потеряет выдержку и зарыдает. Но этого не случилось. Через некоторое время он взял ее за руку, и они направились на ферму.
— Полагаю, у любого человека временами возникают такие чувства, — понимающе сказал он. — Поехать куда-то, где тебя никто не знает.
Глаза Пенни снова были прикованы к горизонту. Дом довел ее до фермы и проводил наверх, в спальню. Они задержались у ванной, чтобы набрать стакан воды. Пенни послушно проглотила таблетку.
— А теперь ложись. Я буду здесь, когда ты проснешься.
Пенни легла и закрыла глаза. Дом подождал, пока дыхание ее стало ровным, и тихо вышел из комнаты.
Шериф стоял на кухне у большой дровяной плиты.
— Трагедия, — сказал он, когда вошел Дом.
— Что будет с ней? Очевидно, отец ничего не сказал ей о продаже фермы.
— На него это похоже.
— Куда она поедет? — спросил Дом.
— Она несовершеннолетняя. Если у нее нет родственников, а таковых мы не знаем, то она попадает под опеку штата. Она либо будет отдана на воспитание, либо отправится в приют в Олбани.
— Ей придется уехать из Норткилла?
— Посмотрим. — Шериф колебался. — Я не думаю, что возможны какие-либо сомнения в отношении этого несчастного случая? Я хочу сказать, что из-за того, что Хаутен не хотел говорить дочери о продаже фермы, все это выглядит…
— Я ничего об этом не знаю.