Наконец он оторвал взгляд от экрана монитора.
— Простите, — сказал он. — Боюсь, нам придется перенести ваши интервью. В течение нескольких ближайших дней тут будет сущий хаос.
Зазвонил телефон. Лоренс взял трубку и несколько секунд слушал. Потом он сказал:
— Что? Разве это не следовало поручить сотруднику более высокого ранга? Правда? О, великолепно. Сколько у меня времени?
Он положил телефонную трубку и откинулся на спинку кресла. Из коридора доносились смех, крики, хлопанье дверей.
— Ублюдки, — проговорил Лоренс.
— Что случилось?
— Этот телефонный звонок? Не для записи?
— Конечно.
— Я должен написать письмо уходящему в отставку министру внутренних дел с выражением глубочайшего сожаления от лица всех сотрудников.
— Похоже, они не очень-то сожалеют.
— Ну да. Если бы не ваше журналистское чутье на детали, мы бы ничего не заметили.
Лоренс потер глаза и устремил взгляд на экран монитора. Он положил пальцы на клавиатуру и вдруг громко сказал:
— Боже!.. В смысле, что вы там пишете?
— Не спрашивайте. Вы были знакомы с этим человеком?
Лоренс покачал головой:
— Я бывал в тех же помещениях, где бывал он, только и всего. На самом деле он был поганцем, только так нельзя было сказать, потому что он слепой. Думаю, поэтому он и поднялся так высоко. Он все время немножко наклонялся вперед, держа собаку за поводок. Да, он вот так наклонялся, и рука у него немного дрожала. Думаю, он притворялся. Когда он читал шрифт Брайля, ничего у него не дрожало.
— Судя по всему, вы тоже не станете по нему безумно скучать.
Лоренс пожал плечами:
— Отчасти я им восхищался. Свою слабость он превратил в силу. Ролевая модель для таких людей, как я.
— О, вы занимаетесь самоосуждением.
— И?..
— И это не срабатывает. Доказано благодаря опросам. Женщины только делают вид, что это им нравится.
— Может быть, и я притворяюсь, что осуждаю себя. Может быть, я победитель. Может быть, должность сотрудника по контактам с прессой — мой личный Эверест.
Он произнес это, не изменившись в лице. Он смотрел мне прямо в глаза. А я не знала, куда смотреть.
— Давайте вернемся к моей статье, — предложила я.
— Да, давайте к ней вернемся, — кивнул Лоренс. — Иначе мы неизвестно куда придем, да?
От выброса адреналина в кровь у меня часто забилось сердце. Значит, что-то уже происходило. Маленький шажок за некую черту уже был сделан, но пока еще мы оба могли вернуться на исходные позиции. Если мы только этого пожелаем, вот он — висит на тоненькой пуповине между нами — роман между взрослыми людьми, полностью сформировавшийся всего за несколько минут, но уже содержащий запретные встречи, приглушенные стоны и ощущение предательства.