— Действительно, был дождь, — заметил | Витек. — И даже пару раз гром гремел.
— Вот! — Федор торжествующе воздел! к потолку заскорузлый палец с грязным ногтем. — Гром-то, поди, слышали все. А голоса демонов могу слышать только я!
— Ты слышал голоса демонов? — насторожился Ватсон.
— Разумеется, — тоном, не допускающим никаких сомнений, ответил Лукин.
Ватсон повернулся к Белову
— Саша, боюсь, дело совсем плохо. Нам надо подумать о срочной госпитализации, — на этот раз доктор был серьезен.
— Да помолчи ты, нехристь! — взвился Федор. — Говорю тебе, были голоса. Один — особенно четкий и громкий. Он все время выл, вот так. — Настоятель приюта Нила Сорского запрокинул голову и тихонько завел: — О-у-у-у! А-у-у-у! О-у-у-у! Выл, словно хотел мне что-то поведать! Но самое главное, — Лукин обвел взглядом друзей, — я снова его видел. Демон стоял в тех же кустах, под широким черным зонтом…
— Зонт ему тоже выдали в преисподней? — перебил Белов. — Однако я чувствую, сервис там налажен неплохо. Может, ад этот не так страшен, как его малюют? Если вообще он существует.
— Не словоблудствуй, Александр, — с видом средневекового миссионера одернул его Лукин. — Отрицая ад, ты отрицаешь муки адские, а значит, и райское блаженство, и жизнь вечную, и воскресение из мертвых. Две сверхдержавы — Рай и Ад — ведут непрестанную борьбу за наши души. Днем и ночью — они не спят никогда.
— И никогда не храпят. Все ясно, — подвел Злобин итог его проповеди. — За нами следят с первого же дня. А ты, голова садовая, молчал! — Это уже относилось к Федору.
— Что значит — молчал? — сварливо отозвался Лукин. — Я же не сидел сложа руки! Я хотел отвести беду! Демон обнаглел до такой степени, что стал являться посреди бела дня! После той ночи, когда была гроза, я его дважды видел в городе и никак не мог догнать. Сегодня я снова его заметил и подумал, что на этот раз он от меня не уйдет. И почти догнал, но… Немножко перепутал.
Белов, кажется, понял, как было дело. Теперь все более или менее стало ясно.
— Значит, ты набросился на Князя? Так?
Федор виновато понурил голову
— Ну, перепутал, говорю же вам… Очень уж похож. Но не он. Это все — происки лукавого. Неужели вы не усматриваете во всем этом дьявольский промысел?
— И что же ты сделал с Князем? — не отступал Белов.
Федор пожал плечами.
— Ну… Рубашку порвал. Я схватил его за шиворот, но то ли рука крепкая оказалась, то ли рубашка слабая…
— Фу-у-у! — Витек шумно выдохнул воздух. — Хорошо, что живой остался, дубина! Если бы кто на шефа набросился и порвал ему рубашку, я бы… Нет, теперь я понимаю этих ребят. Скажи спасибо, что они тебя крабам не скормили… — он скорчил благообразную физиономию и сказал, передразнивая Лукина, — своим бренным телом.