— Не казни себя, — сказал он, когда узнал, о чем я думаю, и положил руку мне на плечи. — Ты сделала все, что могла.
Наверное… Просто мне плохо. Я так и не полюбила эту землю. Но куда деваться? И почему я, даже когда стараюсь, ничего не могу сделать для страны? Государственные заботы свалила на Шайю, битву проиграла. Эх… — Я спрятала лицо в ладонях. — Черт, что же делать?
Кийо крепко обнял меня, и я прижалась к его груди.
— Все будет в порядке, — прошептал он. — Мы справимся.
— Мы? У тебя и без того проблем хватает.
Все вокруг окрасилось в мрачные тона. Откуда у пего возьмется время, ведь скоро родится ребенок?
— Мы, — подтвердил кицунэ. — Не хотелось тебе говорить, но… одно твое присутствие помогает земле.
— Как это?
— Все связано: ты, сама того не подозревая, делаешь землю сильнее. Вот почему твоя медитация успокаивает ее.
— Может, и так. Но я уже несколько месяцев медитирую, а здесь по-прежнему засуха и голод.
— Ее поддерживают твои мысли, настроение…
— Зашибись! Шикарная ночка… — пробормотала я.
— Посмотри вокруг…
Небо ясное. Ни дуновения ветерка. В воздухе сухость и застой. Нездорово как-то. Словно из природы высосали энергию до капли.
Я вздохнула и легла на траву.
— Если останусь на ночь, это поможет?
— Возможно. — Кийо устроился рядом. — Значит, бистро «Красный перец» отменяется?
— Ага… А я дождаться не могла фирменного «Сальмонеллезного буррито»[4]. Ну, можно перенести все на завтра…
— Ммм, вообще-то…
Я повернулась к нему.
— Так, мне это не нравится.
— Я обещал Майвенн…
Ужас ужасный. У нас хоть когда-нибудь будет мало-мальское подобие нормальной жизни?
— Ох, Эжени… — Кийо привлек меня к себе, убрал волосы с моего лица, — любовь моя. Ты единственная, с кем я хочу быть в этом мире.
Нежная пауза согрела мне сердце.
— Или в любом другом.
Я рассмеялась, но Кийо заглушил смех поцелуем. Страсть оборотня никогда не угасает. Удивительно, но я всегда отвечаю ему так же пылко. Острый язычок Кийо проник мне в рот, а зубы нежно покусывали мои губы.
Кийо скользнул рукой мне под футболку, сжал грудь сквозь тонкое кружево лифчика. Другой рукой провел по бедру и крепко прижал меня к себе. Мои пальцы путались в его волосах. Мы целовались, как будто пили друг друга. Ближе, еще ближе! Я нетерпеливо потянулась вниз, к краю его рубашки — и стащила ее через голову. На мгновение поцелуй прервался, но зрелище того стоило: обнажилась великолепная кожа его торса. Я погладила мускулы, мечтая исцеловать каждый дюйм, но не успела и начать, а Кийо уже стянул с меня футболку. Ткань полетела в сторону и приземлилась на кактусе опунции.