Сделав глубокую затяжку, повар продолжал:
— У нас дисциплина, но порядок! Законы строгие. Год оттарабанил — не е*ет! — дальше жить можно! Служба тяжелая — понятное дело, но все ее тянут!
Мы, покуривая, внимали каждому его слову:
— Значит, поначалу тяжело будет?
— У-у-у!!! — радостно закивал головой повар. — Когда в часть прибудете, челюсти только так лететь будут! Вы учебку всегда добрым словом вспоминать будете, как детский сад!
В последний день перед отъездом я и Смолин Андрей были назначены посыльными в штабе полка. Никаких особых дел в штабе не было, и потому весь день мы коротали пустой болтовней. Но вот подошло время сдавать наряд. Мы нехотя прошлись по коридорам, которые нам предстояло мыть. На втором этаже находился важнейший объект уборки — туалет для офицеров. Заглянув туда, Андрей сморщился и скорей отвернулся:
— Фу-у…твою мать! — что могло означать только одно — унитаз забит полностью.
Заглянул туда и я. Передо мной открылась безрадостная картина — было от чего впасть в уныние.
— Черт бы их побрал! Бумагу накидали прямо в унитаз — ясный х* забьется. Теперь как его пробивать?
Мы в неопределенности посмотрели друг на друга — кому убирать? Работа явно непристойная, унижающая достоинство десантника. Все нутро противилось приступать к выполнению этого дела.
— Слушай! — оживился Андрей. — Кажется, придумал!
Он отложил ведро со шваброй:
— Жди, я щас, — и умчался в направлении находящейся рядом стройки. Там наши же прикомандированные курки строили небольшой домик. Через пять минут Андрей спешил обратно, держа в руках молоток и несколько штук здоровенных гвоздей:
— Сейчас уладим!
Он приметил гвоздь к краю двери, около ручки:
— Нашли дураков с говном возиться!
Под резкими ударами молотка гвоздь мощно прошил дверь и косяк, наглухо сцепив их между собой.
— Главное наряд сдать! Сегодня офицеры уже разошлись по домам — так что сюда никто не сунется. А завтра утром мы уезжаем — вот тогда и пусть разбираются!
Андрей таким же образом заколотил оставшиеся гвозди вдоль всей высоты двери. Открыть ее теперь было невозможно — только выламывать.
— А-а, после нас — хоть трава не расти!
Я высоко оценил солдатскую смекалку Смолина, обрадовавшись, что одно дело уже позади. А еще оставалось помыть пол в коридорах.
— Ну что, — начал я. — Времени уже почти не остается. Надо шевелиться.
— Что, работать любишь? Полежи — пройдет! Херня это все! Меня в прошлый раз прапор научил, как надо действовать. Здесь же штаб полка — можно и других припахать!
Он подошел к столу, на котором стоял телефон и стал листать книжку со списком телефонных номеров части в поисках подходящего абонента: