Что и говорить, чувство превосходства над другими родами войск у большинства служащих в ВДВ сильно обострено. Оно лишь немного уступает чувству превосходства по призывам. Уважающий себя десантник всегда с презрением смотрит на мотострелков, артиллеристов, танкистов и прочую шушеру, прозванных «чернотой» за черный цвет погон, а также на приравненных к ним служащих внутренних войск, с их красными погонами. Всех их называли «чмошниками» или «чемота». Где-то на равных принимался только морской десант. Так что лучше всего когда пути-дорожки солдат разных родов войск не пересекаются — иначе возможны стычки. На счастье летунов, хоть мы и находились здесь уже который день, никаких конфликтов с ними не возникло. Все, на удивление, обходилось миром.
К нам часто стало наведываться большое начальство в генеральских погонах. В армии увидеть генерала — большая редкость. Обычно они чинно сидят в своих штабах и подписывают важные приказы. А тут прямо зачастили. Мы их видели чуть ли не каждый день. К ним даже немного привыкли и реагировали на них спокойно, без лишней суеты и паники. Но случались и казусы.
Батальон идет колонной в районе аэродрома. На дороге страшенный гололед. И вот замечаем — подъехал УАЗик. Дверца открывается. Выходит генерал: в папахе, с красными лампасами на брюках, лицо строгое. Командир командует:
— Рота, смирно! Равнение налее-во!
Рота старается чеканить шаг. Сапоги скользят из-за гололеда. Солдаты, обвешенные с головы до ног железом, еле удерживают равновесие. Колонну повело. Вот один из солдат поскальзывается и падает. Из-за тесноты, на него валятся идущие позади. Образуется месиво неуклюже барахтающихся и пытающихся подняться воинов. На них наезжает следующий за ними взвод. Генерал машет рукой:
— Отставить! — сам доволен, улыбается. — Молодцы, с-сукины дети! Стараются же!
Следующему взводу уже загодя подает знаки рукой:
— Отставить!
…Дни тянулись. Несколько раз нас поднимали по тревоге. Брали все вещи, проверяли снаряжение и бежали к аэродрому. На аэродроме ждем несколько часов, слушаем, как гудят самолеты — двигатели прогревают. Помаленьку рев двигателей начинает стихать. Один за другим они останавливаются. Аэродром вновь погружается в зимнюю тишину. Батальоны расходятся к местам своего расположения.
Между тем поговаривали, что офицерский состав изучает карту Кабула. Но личный состав весьма смутно представлял, что это за город и где вообще он находится, а потому большого значения этому никто не придавал. Кто тогда мог подумать, что здесь, на белорусской земле, готовится бросок за тысячи километров в соседнюю страну?