— Ничего я не знаю! — резко ответил Галактион. — А вы с ума сошли!
— Нет, не сошел и имею документ, что вы знали все и знали, какие деньги брали от Натальи Осиповны, чтобы сделать закупку дешевого сибирского хлеба. Ведь знали… У меня есть ваше письмо к Наталье Осиповне. И теперь, представьте себе, являюсь я, например, к прокурору, и все как на ладони. Вместе и в остроге будем сидеть, а Харитина будет по два калачика приносить, — один мужу, другой любовнику.
— Ну что, сынок, доволен? — спрашивал Михей Зотыч.
Галактион посмотрел на него и ответил с улыбкой:
— Никогда этого не будет, папаша…
Старик вскочил, посмотрел на сына безумными глазами и, подняв руку с раскольничьим крестом, хрипло крикнул:
— Если ты не боишься суда земного, так есть суд божий… Ты кровь христианскую пьешь… Люди мрут голодом, а ты с ихнего голода миллионы хочешь наживать… Для того я тебя зародил, вспоил и вскормил?.. Будь же ты от меня навсегда проклят!
Харитина тихо вскрикнула и закрыла лицо руками. Галактион вздрогнул именно от этого слабого женского крика и сделал движение выйти, а потом повернулся и сказал:
— Харитина Харитоновна, мне нужно сказать вам два слова… Выйдите на минутку.
Когда Харитина подошла к нему, он наклонился к ее уху и прошептал:
— Кланяйся той… Устеньке…
Когда Полуянов выходил из каюты, он видел, как Галактион шел по палубе, а Харитина о чем-то умоляла его и крепко держала за руку. Потом Галактион рванулся от нее и бросился в воду. Отчаянный женский крик покрыл все.
Через час на Гороховом мысу лежал холодный труп Галактиона.