В этот миг от «Ишта-Харита» что-то отваливается. Что такое? Имперское старье разваливается на ходу от перегрузки?! Тут до Бюроса доходит. Массаракш! Это все-таки подвесная ракета! Она все еще падает, все еще не пыхнула, не запустила собственный движитель. Очень хочется вглядеться в нее более внимательно, жаль только, не выйдет: угол обзора в пулеметной машинке сужен сейчас до предела. Отвалившаяся ракета уже за границами экрана. Бюрос-Ут вполне четко соображает, что нужно, по идее, предупредить командира и экипаж о ракете. Но пилоты сразу же начнут свои выкрутасы — бросать «Принцессу» вверх-вниз. Совершенно бессмысленное дело. Бамбулина ядерного бомбовоза, тем более с атомным движком, — слишком инерционная штука, чтобы в маневре уйти от столь маленькой и подвижной штуковины. Зато они тут же собьют ему всю наводку. А ведь остались какие-то секунда-две и…
Вот оно! Бюрос-Ут давит кнопку, которая из-за дистанционного управления заменяет ему обычную гашетку. Между ним и подчиненной пулеметной машинкой более семидесяти метров. Он никоим образом не может слышать рев шести слитно работающих крупнокалиберных пулеметов. Он это попросту представляет.
Массаракш! Или у имперского гада шестое чувство, или он обладает столь острым зрением, что уловил, когда пулеметная связка под килем изготовилась окончательно. ИХ чуть наклоняется, у острой заточки плоскостей меняется рисунок: элероны с элевонами вытворяют какой-то кордебалет. Да ну, парень! Нас просто так не взять! Любые подвижки материальных тел сущая мелочь в сравнении с изменением углового положения. Миллиметровый сдвиг кнюппеля — и «Ишта-Харита» снова по центру экрана. Бюрос вновь напрягает большой палец и давит кнопку-гашетку. Истребитель выворачивается, ложится на плоскость. Решил проделать гимнастику? Ну-ну. Бюрос видит, как совсем рядом с имперцем прочерчиваются расходящиеся огненные линии — трассирующие пули, вставленные по инструкции через две обычные. Что ж, с упреждением он малость не угадал. Или глазомер, или таблица, но что-то все-таки врет. Ввод упреждения. Имперский ас — будем считать, что «ас», почему, собственно, нет? — выворачивает свою машину кверху. Что он задумал? Набрать высоту больше, чем у бомбовозов, и атаковать сверху? Очень нехорошо. Тогда он, чего доброго, выйдет из сферы влияния Бюроса и переместится в лапы кого-то из штурманов, заведующих сейчас пулеметной машинкой верхней полусферы.
В этот миг зрачки радиста-пулеметчика суживаются. На экране яркая мерцающая вспышка. Прямо на кончике правой плоскости. Нет, это не новая ракета. И не ракетные ускорители, которые, похоже, уже давно выгорели. Именно туда направлены огненные стрелы трассеров. Он явно попал. Истребитель производит какой-то новый финт. Чуть не вываливается за край экрана, и ручьи трассеров обходят его стороной. Но Бюрос все-таки попал. «Ишта-Харита» клюет носом. В этот момент еще один огненный ручей ударяет в имперца сбоку. Подсуетился кто-то из соседей. Верхняя часть фюзеляжа истребителя вспыхивает. И сразу же силуэт ИХа начинает скукоживаться — машина теряет скорость. Бюрос-Ут вновь пытается вывести ее в центр экранной прицельной разметки. Наконец удается. Он снова давит кнопку-гашетку. Черно-белый мир телевизора вносит свои коррективы. Огненные молнии здесь сияют белизной и обращаются белыми же каплями, когда тяжелые пули сталкиваются с препятствием. Бюрос-Ут внезапно удивляется. За окутанным дымом самолетиком, который снова стремительно обращается точкой, какой-то странный фон. А! Просто пулеметные прицелы смотрят почти отвесно вниз.