Доктор Мидзутани сидит у себя в кабинете, расположенном за приемной, и читает книгу.
— Что-то случилось, Мегуми? — спросила она, вставая с темно-бордового кресла.
— Помогите мне, пожалуйста. Я попала в беду.
Обняв меня рукой за плечи, доктор усадила меня в кресло и принесла воды.
— Сначала попейте, а потом все расскажете.
Я начала свою исповедь, спохватившись на полпути, что по-прежнему сжимаю в руке письма матери. Положив их на пол, я продолжала:
— Бабушка сказала, что отец специально приедет, чтобы поговорить со мной. Они не разрешат мне переписываться с матерью и встречаться с Тору. Может, даже запретят видеться с вами. Кошмар, полное одиночество! — Я замолчала, с трудом сдерживая слезы.
Доктор Мидзутани тоже молчала.
— Это ведь несправедливо, — продолжила я. — Почему бабушка и отец диктуют мне условия? Они могут все у меня отнять — и мать, и друзей. Даже школу.
— Вы, пожалуй, преувеличиваете.
— Вовсе нет. Теперь, уличив меня в обмане, они устроят так, что я никогда не увижу мать, и бабушка, кроме того, уговорит отца перевести меня в другую школу. Она считает, что в нашей школе плохо с дисциплиной. Вот я и разболталась. Она вообще ненавидит нашу школу, а все потому, что в ней училась моя мать. Мечтает отправить меня в муниципальную школу, талдычит об этом уже несколько месяцев.
— Если вы считаете, что вы правы, а отец — нет, зачем же подчиняться ему? Нужно отстаивать свое мнение.
— Но мне же приходится жить с ними — с отцом и бабушкой. — Внезапно я почувствовала раздражение: доктор Мидзутани думает, что все так просто, для нее существует лишь черное и белое. — Я живу в их доме, значит, что они велят, то и должна делать.
— У меня такое впечатление, — сказала доктор, нахмурившись, — что не слишком-то вам нравится с ними жить.
— Конечно нет! — вскричала я, вспомнив, что многого ей не рассказывала. — Бабушка вечно в плохом настроении, отец редко бывает дома. А мне идти некуда. Если я уеду к матери и дедушке, это станет для них ударом. Пока я живу с отцом, они могут не волноваться за мое будущее. Они пошли на жертву ради меня же, чтобы я не росла в бедности и без отца. А сейчас я все разрушила. Отец может даже отречься от меня. — Глубоко вздохнув, я постаралась сдержать слезы. — Отправит меня к матери и дедушке, а на что им содержать меня? Или отец не прогонит меня из дому, но категорически запретит увидеться с ними хоть когда-нибудь. Не знаю, что он решит, одно ясно: я попала в беду. Любой вариант принесет мне сплошные несчастья.
— А если вам попросить, даже настоять на том, что летом вы будете жить у матери, а во время учебного года — с отцом? По-моему, это разумное решение.