Взглянув на Эрла, Даффи увидела, что он темнее тучи.
— Ну так как быть? — вновь спросил Роджер. — Звонить Нэнси или нет? Правду сказать, мне бы хотелось взглянуть на нее, прежде чем она уедет.
— Зачем тебе это вдруг понадобилось? — сухо произнес Эрл.
Роджер пожал плечами.
— Трудно объяснить. Они с Айрис так похожи внешне… Я просто посмотрю на нее — и все.
— Чего ты боишься? — спросила Даффи. — Что может сделать тебе Нэнси?
— Не знаю. Я не доверяю ей.
— Но ведь она приложила столько усилий для твоей… реабилитации, если хочешь. Ведь теперь всем известно, что ты никого не убивал.
— Да она и недолго здесь пробудет, — вставил Роджер. — Ей нужно собираться в дорогу, так она сказала.
После паузы Эрл сдался.
— Ну хорошо, пусть приезжает, — холодно произнес он. — Но, если что, пеняйте на себя!
Даффи узнала ее, как только увидела. Это была, если можно так сказать, практически та же миссис Олдсмен, только помолодевшая и значительно сбросившая вес. В остальном мать и дочь были поразительно похожи. Как и у миссис Олдсмен, у Нэнси были огромные голубые глаза, кораллового оттенка губы, высокие скулы и светлые вьющиеся волосы редкостного золотистого оттенка.
Как и когда Нэнси приехала, Даффи не заметила. День выдался суматошный, столько всего нужно было успеть, при этом ничего не забыть и не испортить. Эрл развлекал гостей, показывая ферму, а Даффи делала на кухне последние приготовления перед обедом. Она находилась возле духовки, поливая собравшимся на противне соком запекающегося гуся, когда за ее спиной раздался голос прибывшего ранее с родителями Ники:
— Дедушка Роджер спрашивает, не слишком ли ты занята и если нет, то не принесешь ли в столовую две чашки чая.
Даффи вернула противень на место, закрыла духовку и только тогда обернулась.
— Ты проголодался?
Ники замотал головой.
— Это не для меня. Для дедушки Роджера и Нэнси.
— А… Давно она приехала?
— Нет. Так что передать дедушке Роджеру?
— Скажи, сейчас будет чай.
Заваривать чай по всем правилам не было времени, поэтому Даффи просто положила по пакетику в две чашки и залила кипятком. Затем поставила их на поднос и двинулась в столовую, испытывая некоторое волнение: через минуту она увидит Нэнси.
— А вот и наша Даффи! — произнес Роджер, как только она переступила порог столовой.
Ради праздника он нарядился в килт, синюю поплиновую рубашку и белые гетры. Он был аккуратно причесан, а его белоснежные усы вновь подверглись воздействию геля с мокрым эффектом. Все вместе представляло собой очень живописное зрелище, и в таком вот щегольском виде Роджер восседал в инвалидном кресле, небрежно облокотившись о ручку и закинув ногу на ногу.